кто мог ею быть.

– Ну что, теперь поговорим? – тем временем обратился к незнакомцу Бенсон. – Пока вы задержаны за проникновение в замок, поэтому разговариваем мы здесь, но подозреваю, что скоро все изменится. Давайте начнем с простого: как вас зовут? Как вы оказались прошлой ночью у замка? Что дали выпить Мортене Шелл? Что вы знаете о нападении мертвецов?

После каждого вопроса Бенсон делал небольшую паузу, но мужчина и не думал пользоваться ею для ответа. Он смотрел на миллита с едва заметной насмешкой и высокомерием человека, который ничего не боится, потому что ему нечего терять.

– Не хотите говорить, – констатировал капитан, когда его «собеседник» не проронил ни слова. – Тогда давайте я вам помогу. Вас зовут Карл Кроу. Вы тумалонец, известный зельевар, бунтарь, член Ордена Черных Псов. Причем не рядовой, вы входили во внутренний круг. Очевидно, бежали с острова после того, как ваш Орден был разбит, возможно, даже раньше. Разыскиваетесь властями Тумалона. Смею предположить, что вы уже некоторое время прячетесь где-то здесь. Едва ли в Бордеме, для вас слишком опасно. Значит, или у кого-то на ферме, или в лесах… Или в Мертвых землях. Вы ведь отлично справляетесь с мертвецами, как мы только что выяснили. Черные Псы и некромантию практиковали?

– Никогда, – послышался тихий, слегка хриплый голос. Кроу заметно выпрямился, дернул головой, скидывая волосы с лица. – Никогда наш Орден не марал руки о некромантию.

– Вы того мертвеца чуть ли не в пыль превратили и даже не поморщились, – не удержалась я от комментария. Ведь я при попытке бороться с местными зомби едва не умерла, но мне хватило мозгов не говорить сейчас об этом.

Кроу повернул голову в мою сторону, бросил на меня косой взгляд и пояснил:

– Упокаивать мертвецов – это не то же самое, что их поднимать…

– Законы Содружества утверждают обратное, – возразил Бенсон.

– Нам плевать на ваши глупые законы, – довольно спокойно парировал Кроу. – Будь драконы умнее, вы не воевали бы с некромантами так долго и не несли бы такие потери. Надо уметь себя защищать, а не сжигать книги только потому, что вы боитесь некоторых страниц.

– То есть вы утверждаете, что не прятались в Мертвых землях и не практиковали здесь некромантию?

– В землях – прятался, некромантию не практиковал.

– И о мертвецах, найденных нами в районе пограничного захоронения, вы ничего не знаете?

Кроу ответил не сразу, и я непроизвольно задержала дыхание. Особенно когда он снова чуть повернул голову, бросив в нашу с Колтом сторону еще один косой взгляд.

– Не имею ни малейшего понятия, о чем вы говорите, – наконец заявил тумалонец, а я облегченно выдохнула.

– Какие отношения вас связывали с Мортеной Шелл? – продолжил допрос Бенсон.

Кроу едва заметно напрягся и даже немного подался вперед.

– Что значит: «связывали»? Почему в прошедшем времени?

Миллит прищурился, словно оценивал реакцию на искренность.

– Ее убили этой ночью.

Кроу откинулся на спинку кресла, снова ссутулился и покачал головой.

– Жаль… Надеюсь, в этом вы не хотите обвинить меня?

– При всем желании не смог бы. Вас задержали почти в то же время, когда обнаружили тело. Оно было еще теплым, то есть убита девушка была недавно. Произошло это в главном холле замка, а вы находились в подземелье. Даже если бы вы смогли каким-то образом выбраться, вам было не успеть вернуться. Да и не было никакого смысла возвращаться в ловушку. Мне вообще непонятно, зачем вы себя в нее загнали.

Кажется, в этот момент я прониклась к Бенсону уважением: когда следователь сам выстраивает такие логические цепочки, вместо того чтобы вцепиться в удобного подозреваемого мертвой хваткой, это говорит о его заинтересованности в правосудии.

– Я ожидал найти еще один выход, – вздохнул Кроу. – Обычно бывает. Недооценил коварство созданного там лабиринта.

– Что вас связывало с Мортеной? – повторил миллит волнующий его вопрос.

– Я знал ее отца. Вот он действительно был некромантом. Обратился к этой области магии уже после войны и не от хорошей жизни. Его дочь, Мортена, была смертельно больна. Лекари не могли помочь, лишь оттягивали неизбежное, кое-как облегчая страдания. А некромантия дала шанс. В тот день, когда тело Мортены окончательно сдалось, Шелл позволил ее сердцу остановиться и сразу провел ритуал…

– Мортена не была нежитью, – возмущенно перебил Колт.

– В обычном смысле этого слова – нет, – согласился Кроу. – Но она была возвращена к жизни с помощью магии смерти. Это изменило ее, но не настолько, насколько обычно меняется человек после посмертного пробуждения. Она была мертва считаные минуты, и смерть исцелила ее. Но вместе с тем превратила в существо, алчущее человеческой крови.

– В вампира? – снова встряла я.

– Вроде того. У нее не выросли клыки и не развилась боязнь солнца, но чтобы жить, ей нужно было пить кровь. Или особое зелье. Я варил его чуть больше десяти лет. Как обходились до того, как Шелл меня нашел, не знаю.

– Значит, вы не только не сообщили властям о преступлении, но даже не стали выяснять подробности? – нахмурился Бенсон. – Просто взяли деньги некроманта, надругавшегося над законами природы, и не спросили, сколько человек он убил, чтобы прокормить кровью созданное им существо?

– Я взял деньги у несчастного отца, который до последнего боролся с законами природы, пытаясь отбить у нее самое дорогое, что у него было, – парировал Кроу. – А после трагической и явно преждевременной смерти Шелла я варил зелье почти бесплатно, потому что мать Мортены не могла себе позволить его реальную стоимость. И когда мне пришлось бежать с Тумалона, я поселился здесь, чтобы продолжить эту работу.

– И потому что Мортена была вам должна и наверняка снабжала едой и всем необходимым, – предположил Бенсон.

– Да, мы помогали друг другу. Потом она вдруг пропала, перестала приходить. Еда – полбеды, у меня имелись на такой случай кое-какие запасы, но пришло время, когда ей следовало принять ее… лекарство. Это зелье не хранится, приходится регулярно варить свежую порцию. А пропуск приема заставляет проснуться жажду. Если бы я не дал ей зелье в ту ночь, она бы принялась пить кровь. Начала бы с ребят, которые пытались ей помочь.

И Кроу снова повернулся ко мне. Сердце тут же забилось быстрее, а щекам стало жарко, когда я осознала, что едва не произошло по моей вине. Я все ждала, что Колт как-то это прокомментирует, хотя бы напомнит: «Я же говорил». Но он промолчал.

– А что именно случилось с Шеллом? – поинтересовался Бенсон, словно нарочно уводя разговор в другую