стародавние времена Нечистый появлялся то там, то сям и высматривал новорожденных. И если где три дня до крестин младенца не стерегли и в комнате не жгли огня, черт ночью прокрадывался в дом, вынимал ребенка из зыбки, клал на его место ольховую чурку и уходил, унося с собой человеческое дитя.

Так однажды подменил он ребенка батрака, а в зыбку положил своего обменыша. Отец с матерью не сразу заметили подмену, но вскоре смотрят — дело нечисто: ест ребенок много, а расти совсем не растет. Уж как они убивались по своему ребенку! Но разве слезами беде поможешь? Что пропало, то пропало! И никто не знал, куда Нечистый унес их дитя.

Как-то раз заспорили деревенские парни, кто из них самый смелый. Похваляются они друг перед другом, а один возьми да скажи, мол, не побоюсь пойти куда угодно.

Близ той деревни было кладбище, а за кладбищем — заброшенная банька.

— Сегодня ночью, как стемнеет, пойду хоть на кладбище, хоть к баньке! — храбрясь, говорит парень.

— Смелости не хватит!

— Хватит! Не верите — спорим!

И они поспорили.

На спор парень должен был пойти к баньке и принести с каменки необычной формы камень, который все его приятели помнили еще с пастушеских лет.

Проиграть спор парню не хотелось. Волей-неволей пришлось ему, собравшись с духом, идти затемно через кладбище к баньке.

Благополучно добрался он до места, влез на каменку и стал тот камень искать.

Только он нашарил его и хотел было взять, как на руку легла чья-то мягкая ладошка.

— Так просто ты этот камень не получишь, — произнес голос.

Парень чуть струхнул, но тут же поборол страх и спросил:

— А что ты за него хочешь?

— Возьми меня в жены — и камень твой!

Подивился парень такому условию: брать в жены неведомо кого… Но проигрывать спор не хотелось, да и на посмешище себя выставлять — тоже. «Была не была!», — думает.

И говорит:

— Ладно, возьму тебя в жены!

— Нет, так не годится! Дай клятву — а то еще обманешь!

Парню стало немного не по себе. Как клясться, когда не знаешь, девушку ты в жены берешь или привидение? Но желание выиграть спор пересилило. И он спросил:

— А я смогу взять камень, если дам клятву жениться на тебе?

— Да!

Деваться некуда — поклялся парень взять обладательницу голоса в жены, а сам подумал: «Не беда! Клятву можно и не сдержать!»

Теперь, когда клятва была дана, голос и говорит:

— Бери камень! А в следующий четверг приходи за мной. Я буду ждать!

Парень взял камень и воротился к приятелям. Спор он выиграл. Друзья веселятся, а парню радость не в радость: клятва его тяготит. Всё он понять-угадать пытается, кто она такая, на ком клятвенно жениться обещал: человек, добрая фея или злой дух? Страшно ведь на нечистой силе жениться!

Не успел он оглянуться — четверг наступает.

У парня и в мыслях нет обещание исполнить. Ему и заикнуться-то про это кому-нибудь боязно, и дома сидеть как-то не по себе. Наконец запряг он лошадь и отправился в город с ночлегом.

Вечером, когда отец с матерью уже спать легли, вдруг раздается стук в окошко. И девичий голос спрашивает:

— Сын ваш дома? Почему он за мной не приходит?

Отец отвечает, что сын в город уехал.

Тогда голос за окошком просит:

— Скажите ему, пусть вечером следующего четверга придет. Я ждать буду.

Подбежали отец с матерью к двери посмотреть, кто это там говорит, и видят: в лунном свете за ворота выскальзывает красивая девица, но совершенно нагая.

На другой день приезжает сын домой, а родители ему и рассказывают, что было ночью. Сын выслушал их, побледнел, но ни слова о клятве не сказал.

Проходит неделя. Опять четверг наступает. И парень, будто бы по делу отлучась с хутора, остается в деревне ночевать.

Вечером — только отец с матерью спать легли — в окошко стук раздался. Прислушались — опять тот же голос спрашивает:

— Где ваш сын? Почему он за мной не приходит? Долго мне его ждать? Вернется — скажите, чтоб в следующий четверг вечером приходил обязательно. Пусть вспомнит о клятве!

Отец с матерью и на этот раз встали поглядеть на говорящую, но она исчезла во тьме.

Наутро, когда парень воротился домой, родители поведали ему о вечерней гостье и потребовали объяснения.

А парень и сам не в силах был больше таиться. Рассказал он родителям про спор и про то, что поклялся невесть кого в жены взять.

Отец с матерью не знают, что и посоветовать сыну.

Была не была — пусть идет в четверг вечером в баньку за кладбищем, раз уж слово дал, решили они.

Наступил четверг. Идет парень вечером к баньке, а у самого душа трепещет.

Входит — с каменки голос навстречу:

— Поди, принеси мне перво-наперво одежду. Не могу же я раздетой на людях показаться!

Принес парень одежду. И перед ним вдруг предстала хорошенькая девушка. Велико было удивление парня, но еще больше он удивился, когда девушка сказала:

— Поди, позови пастора, чтобы обвенчал нас, а перед тем меня окрестил — я еще некрещеная.

Парень привел пастора. Пастор окрестил девушку, а затем и обвенчал молодых.

Но и после венчания молодого мужа сомнение точит — побаивается он: вдруг жена его все же какая-нибудь красивая ведьма, с которой он не будет счастлив?

Проходит неделя. Однажды молодица говорит мужу:

— Завтра поедем моих родителей проведать.

— Где ж они живут? — спрашивает муж.

Молодица с улыбкой в ответ:

— Скоро увидишь!

Назавтра заложил муж телегу, и молодые в путь пустились.

День проходит, время к вечеру.

Муж и говорит:

— Надо бы в деревне на ночлег попроситься. А завтра дальше поедем.

Жена соглашается:

— А нам как раз в эту деревню и надо!

Хочет муж в один хутор завернуть, в другой — жена не дает. Уж и деревня позади остается, а они все едут и едут.

Наконец подъехали к последнему хуторку на окраине.

— Заворачивай во двор! — велит молодица.

Муж завернул. Жена помогла ему распрячь лошадь, распоряжаясь на чужом подворье как дома.

— Теперь пошли в дом, — зовет она мужа.

И входит — опять же как к себе домой. Муж следом идет. Смотрит: в доме два старика и дитя в зыбке. Голова у ребенка как у взрослого, а тело с младенца. Ни говорить еще не умеет, ни ходить, знай только кричит во всё горло, хотя ему и восемнадцать годов от роду. Старики уже с ног сбились, кормя ненасытного отпрыска, а ребенок сколько ни ест, ни на волос не подрастает.

В доме как раз печка топилась. Молодица подошла к зыбке, взяла из нее ребенка — и к очагу.

— Что ты задумала? — всполошилась старуха.

— В огонь бросить, только и всего. Это ведь не