мне не нравилось выставлять напоказ свои чувства.

Коко любила, когда восхищались ее телом. Она была стройная, но округлая в нужных местах. С тонкой талией. Комплекция без особых данных, как и у меня, но в двадцать пять она поставила имплантанты. Сейчас она восхитительна. Я бы тоже так могла. Мы ведь похожи — обе высокие, стройные, и надеюсь, я хотя бы частично унаследовала ее милую внешность. Но держать себя в форме стоило таких сил! Косметика, аксессуары, диеты, изнурительные занятия в тренажерном зале… Коко ходила туда каждый день. У нее были отличные ягодицы. И целлюлит меньше, чем у меня! А я ненавидела тренажерный зал — этот вечный запах пота вперемешку с дезодорантом, от которого меня просто тошнило.

Тем временем Коко рассказывала о бразильском средстве для эпиляции. Оказывается, чем больше страданий вы испытаете, готовя себя к встрече с мужчиной, тем лучше. Я не брила лобковые волосы. И ненавидела брить подмышки. На следующий день всегда был ужасный зуд от этих мелких красных прыщиков. И кому это надо? В колледже я целый год не брила ноги. Это было здорово. Мой парень считал, что это сексуально. В общем-то мне не требовалось его позволения, хотя, когда мы расстались, я снова начала брить ноги. На самом деле волосяной покров свидетельствует, что мы тоже животные, верно? Но разве животные не сексуальны?

— И очень важно… — продолжала мама, прохаживаясь на высоченных шпильках. — Важны каблуки. — Коко любила шпильки. — Вы сразу поймете, что я стриптизерша, потому что я отлично танцую и на таких каблуках.

Ну и что же? По мне, так никакой мужчина не стоит того, чтобы испытывать из-за него дискомфорт в повседневной жизни. Моя любимая обувь кроссовки «Найк» с оранжевой полоской и пурпурными шнурками.

Я просто не могу понять, почему мужчинам так нужно, чтобы женщины испытывали дискомфорт? А иначе почему бы им не сказать: «Дорогая, надень-ка лучше эти мокасины, в них тебе будет намного удобнее»?

— Если вы считаете, что вам будет неловко, — ораторствовала моя мама, — сделайте это как можно проще. Да, собственно, вам и не придется чрезмерно трудиться. Выберите музыку, которая возбуждает вас, а не его. Ведь именно вам принадлежит главная роль. Это спектакль. Настоящее действо. И очень важно постоянно сохранять с ним зрительный контакт. Чтобы он чувствовал, что тоже участвует в этом. Потому что внимание у мужчин коротко, и он захочет трахнуть вас задолго до того, как вы закончите танцевать.

Некоторые женщины смущенно захихикали. Коко нарочно так выражалась, словно это была часть ее реальной жизни.

— И время от времени облизывайте губы. Но не стоит с этим перебарщивать. — Она подергала своим языком, словно яшерица в эпилептическом припадке. — Делайте это так, словно говорите «уау». Словно его пенис находится у вас во рту и это вас заводит. Поверьте, он от этого еще больше возбудится.

Парочка симпатичных двойняшек в первом ряду восторженно переглянулись. У них были почти одинаковые фигуры, оливковая кожа и длинные черные волосы до плеч. Я подумала, что они готовятся показывать лесбийские штучки какому-нибудь богатенькому мужику.

— Главное, — вещала Коко, проводя руками по своему телу, — не бояться себя трогать. Используйте руки, чтобы привлечь его внимание к вашей груди, бедрам, самым интимным местам… А сделав несколько движений, что-нибудь с себя снимите. Еще несколько движений, и опять что-то снимите…

Даже если бы мне удалось заиметь такое тело, как у нее, я все равно никогда не смогла бы служить сексуальном объектом. Потому что у меня нет ее фации танцовщицы. Просто ей это было дано. А мне — нет. Я никогда не смогу двигаться, как она, — грациозно и женственно. Мне даже не надо пробовать, чтобы понять — эти движения не для меня. И втайне я ей завидовала. Потому что сама никогда бы так не смогла.

Более того, я чувствовала себя крайне глупо, когда кто-то смотрел на мое тело. Обнажаться? Забудьте. Единственное, чего мне хотелось в этот момент, так это исчезнуть. Смешно, если учесть, что я была дочерью стриптизерши. А еще смешнее то, что у меня были феминистические взгляды на многие вещи. Я читала у Наоми Вульф, что общество обязывает женщину быть ухоженной, причесанной и накрашенной, но я не собиралась следовать этим глупостям. Независимо от количества прочитанных мною злобных феминистических книг, я все равно чувствовала, что причина была во мне. И это просто сводило меня с ума.

Учась в колледже, я считала, что проблемы с застенчивостью уйдут сами собой, едва я получу диплом. Я порой завидовала своей матери, и это меня беспокоило. Но что я могла сделать? Только держаться от нее подальше.

Я искала учебные заведения вдали от Нью-Йорка. Мне хотелось уехать в Санта-Круз, Мичиганский университет, Рид или штат Оригон. Но там пришлось бы платить за учебу. А Коко едва сводила концы с концами. Отца я не хотела просить о помощи. Поэтому когда Санни в Бингемтоне предложила полную стипендию, я приняла ее. Это было не так далеко, как мне бы хотелось, но все-таки достаточно далеко.

— Я люблю использовать воланчик, — говорила моя мамочка, доставая большой красный волан с перьями. — Он поднимает настроение. Развлеките себя и своего партнера. Закройте воланчиком свой лобок. Или подвесьте его сзади. Подбрасывайте и ловите. Делайте с ним все, что только можете придумать.

И женщины думали: «Да, я смогу это сделать. Куплю-ка я воланчик!» Мы закупали воланчики оптом всего за пятьдесят центов и выручали по семь долларов с каждого.

В колледже у меня были неплохие отношения с парнем, которому нравились мои волосатые ноги. Мы встречались пару лет, и именно с ним я испытала свой первый неискусственный оргазм. Раздеваться при нем мне тоже было некомфортно, но он обычно сам раздевал меня, когда мы были уже в постели, аккуратно снимая вещь за вещью, так что мы оба возбуждались все больше и больше.

Но мы повзрослели, устали друг от друга и просто расстались. Через год после возвращения обратно в город, я встретила Айена. Тогда он еще встречался с девушкой из университета, моей подругой, но вскоре порвал с ней и начал встречаться со мной. С тех пор мы с ней не разговаривали. Иногда я жалею, что не дала ему от ворот поворот.

Коко предложила женщинам встать и повторить за ней несложные движения. Я наблюдала, как одна из женщин в пурпурной футболке и серых бриджах покачивала бедрами, и видела, как при этом колышется ее грудь. Ее тело было дряблым и обвисшим, вены на ногах набухли, а волосы выглядели так, словно их подстригли блендером. Какой ей, к черту, стриптиз? Она не сможет даже подобрать свое расплывшееся тело. Я представила мужа