Пес на цепи

Глава 1

Пес на цепи.

Валерий Павлович вел свою «Ниву» по ухабам проселочной дороги, но, несмотря на тряску, был доволен. Еще каких – то десять минут, и он доберется до дачи, а там уютный домик, гамак, речка в сотне метров, и почти полная тишина, абрикосы. На два дня он оторвется от домашних забот, от работы, от всей дурацкой и суматошной городской жизни. У него наступит настоящий week – end.

При этой мысли он усмехнулся и заглушил двигатель около ровной деревянной изгороди, выкрашенной в зеленый цвет. Изгородь эту Валерий Павлович ставил своими руками. Краска кое – где начала шелушиться , и он подумал, что пора ее освежить. Но он тут же отбросил эту мысль – работать не хотелось абсолютно.

Валерий Павлович прошел в домик. Привычно скрипнула дверь, никакая смазка не помогала), он нашарил на стене выключатель – крохотные оконца на время отсутствия плотно закрывались ставнями.

Продолжая двигаться вперед, он сначала не обратил внимания на угол, где стоял столик, накрытый клетчатой клеенкой. Обычно они перед отъездом с Ольгой (женой) убирали все в шкаф, да и детей заставляли, но сейчас на столике лежала буханка темного хлеба, уже взрезанная, металлическая миска с остатками какой – то баланды и чужая ложка.

Валерий Павлович осмотрел – вроде бы все на месте. Пыли ровно столько, сколько и должно быть – столько сколько ее оседает за неделю – ни больше, ни меньше. Замок не взломан, окна целы. Валерий Павлович пожал плечами и вернулся к машине, из салона достал сумку с припасами. На дачу он обычно выбирался с семьей, но вот уже три дня как Ольга с Наташкой и Сашкой отдыхают на море. Он тоже хотел поехать с ними, но в этом году время отпуска не совпало с Ольгиным, а лето уже подходило к концу – детям скоро в школу, а на море надо побывать обязательно. Вот уже прошло несколько лет, как начался беспредел с реформами, с деньгами, с правительством, только – только все начало налаживаться, как ему перенесли отпуск – на предприятие, на котором он работал инженером, поступил большой заказ, а заказ – это живые деньги, это зарплата. Времена сейчас не такие, чтобы отмахиваться от предложений, заказчиков терять нельзя.

Честно говоря, он просто стремился выбраться из города и по той причине, что здесь, на даче, нет телефона, и его не смогут разыскать ни при каких обстоятельствах. Даже если наступит конец света!

Он обошел домик, открыл все окна. Посторонние продукты удивили его, поэтому он рассматривал все с некоторой напряженностью, но ничего необычного не заметил.

Копаться в грядках он не пошел – никогда не имел желания ковыряться во влажной земле. Для Валерия Павловича дача служила местом отдыха от житейской суеты, убежищем, а не плантацией, на которой стоит гнуть спину из – за жалкого пучка редиса, который свободно можно купить на любом овощном рынке.

Первым делом Валерий Павлович постелил постель и прилег вздремнуть – в городе выспаться никак не получалось. Проснувшись, он решил сходить к реке искупаться, на обратном пути поговорил с соседями, послушал их сетования на дожди, на колорадского жука, на побитый абрикос, с видом знатока сказал пару стандартных фраз из набора дачника, затем расположился в домике и занялся приготовлением ужина. Достал из сумки салями, пиво, булочки, поставил на электроплитку чайник и приготовился к трапезе, как в дверь постучали. От неожиданности он даже вздрогнул, пробурчал: «Кого это там принесло, мать его разэдак». Валерий Павлович гостей не ждал – о загородной даче на работе не знали, друзья и знакомые, осведомленные о привычках, не стали бы его беспокоить здесь.

Он крикнул:

Открыто!

Знакомый скрип, и в домик робко шагнул некий субъект – иного определения для этого персонажа у Валерия Павловича сразу и не нашлось. Мужчина был невысоким и с виду очень грязным, особенно это касалось одежды, которая при ближайшем рассмотрении оказалось просто очень застиранной и оттого ветхой. Мужик если и стирал свою жалкую одежонку – рубаху и брюки, то крайне нерегулярно и без порошка. Какая бы то ни было обувь отсутствовала . Через плечо была перекинута петля с сумкой из кожзаменителя. Вошедший находился на пределе нищеты. Он сказал:

Слышь, браток, ты звиняй меня, что я тут расположился. Дождь пошел, ну я и укрылся. Сильный дождь, как из ведра сыпанул,, проклятущий!

Как же ты внутрь попал? - поинтересовался Валерий Павлович.

Через окно.

Валерий Павлович все понял: когда строился домик он сделал рамы на петлях, и скорее всего в последний раз забыл закрыть одну из них. Мужчина продолжал:

Я тут у вас крупы позаимствовал…

Бог с ней! Жена тут птичник хотела завести, так всякой дряни понатащила. .. Ладно, извинился - и иди гуляй!

Да, я это… - замялся мужик, - …я ложку хотел забрать и хлеб.

Теперь сконфузился Валерий Павлович: ложку - то он вернет, а хлеб выбросил. Неожиданно для самого себя предложил:

Присядь, пивка попьем.

Мужик затравленно оглянулся, словно ожидая подвоха, затем пожал плечами, придвинул к столику второй табурет. Валерий Павлович наполнил пивом стаканы и подцепил вилкой кусочек салями.

Зовут – то тебя как?

Ванька.

Валерий Павлович хмыкнул:

Иваном что ли?

Да нет, Ванькой, - мужик залпом осушил стакан. Валерий Павлович сказал:

Ты ешь, не стесняйся. Я же вижу , что дела у тебя не очень клеятся. Живешь – то где?

Да где придется. Зимой обычно по вокзалам, в подвалах тепло, да жрать нечего, а летом по дачам. Здесь ментов мало, а в городе каждый норовит паспорт проверить.

У Валерия Павловича прямо на языке вертелся вопрос, как этот тип оказался на краю, но он сдержал свое любопытство. Ванька нешуточно налег на еду, при этом виновато поглядывая на Валерия Павловича, но тот повторил:

Не стесняйся! Ешь.

Валерий Павлович поднялся из – за стола, подошел к окну и достал пачку сигарет – она оказалась пустой. Он скомкал ее и бросил в угол. Появление бродяги испортило настроение: «Надо было сразу прогнать его, чтобы не мучаться! Отдых полетел к чертям собачьим». Он испытывал смесь брезгливости и какой – то непонятной жалости, больше похожей на ту, что чувствуют люди, видя больное животное.

Ванька заметил, что настроение хозяина переменилось и быстро собравшись, отблагодарил, а затем ушел. В словах благодарности ощущалась какая – то униженность и боязнь.

Валерий Павлович глотнул пива и, погасив свет, устроился ночевать на кровать.

Его разбудил лай соседской собаки. Он открыл глаза и не сразу сообразил,