духом и сказал:

— В этом случае обязанность, не право, а именно обязанность оскорбленного вызвать оскорбившего на дуэль, так как задета не просто дворянская честь, а честь армии, а, следовательно, Империи и Императоров.

— Всё верно, — сказал судья.

А потом второй встал и обратился к Богдану Волкову.

— Господин Волков, повторите в точности, то, что вы сказали Валерии Котовой и Алексею Соболеву. Это приказ.

Я почувствовал, как в тот же момент в зале столкнулись две ментальные силы, очень мощные. Судья давил на Богдана, а тот защищался. Очень не хотелось сучёнку отвечать на этот вопрос. Но он ответил, видимо, силы у судьи намного больше чем у Богдана.

— Очень громкие слова для драной кошки, Котова. И как будто я не прав. Пока твой хахаль-трахаль был простым безмозглым бегунком на льду, ты его не таскала по приличным заведениям, а стоило ему побегать с автоматиком и получить висюльку с титулом как вот он, вскочил тут как прыщ на заднице, — сказал Богдан каким-то совершенно опустошенным голосом, а потом добавил, — эти слова я сказал Котовой и Соболеву.

А затем эти два судьи прекратили быть неизвестными, миг и в зале суда, вместо туманных фигур, стояли два императора, Константин Альфа и Константин Бета.

Альфа повернулся ко мне и сказал:

— Граф Соболев, вы знаете что делать.

Мне всё было предельно понятно, и я пытаясь выгадать хоть пару мгновений, ну очень мне не хотелось драться с Богданом, а драка будет страшная, вызвал своего соболя, ища в нем хоть какую-то поддержку.

Но вместо привычного мне зверька на моей ладони стояла моя-же точная копия. И мини я кивал головой, давай мол приятель, делай. Ну так, значит так.

— Богдан Волков, — медленно произнес я, — я вызываю вас на дуэль. Пока один из нас не запросит пощады или до смерти.