затихнет.
– Свидетель, клянитесь говорить правду, только правду, ничего, кроме правды, и да поможет вам обвиняемый, – сказал судья, с удовлетворением отметив про себя, что язык не споткнулся на призыве обвиняемого помогать обвинителю. – Клянусь! – торжественно ответил Адам, подняв правую руку. Он высоко задрал подбородок, в глазах его судья рассмотрел решимость и интеллект. По крайней мере, в тот момент судье казалось, что интеллект он там рассмотрел. Ламберт вздохнул с облегчением. Этот свидетель хотя бы умеет говорить. – Расскажите нам свидетель, в чём вы обвиняете Творца, – предложил Ламберт. – Здравствуйте, я Адам, – чуть смущаясь начал свидетель. – Я первый человек… – Привет, Адам, – отозвался из первого ряда орангутан. – Попрошу соблюдать тишину в зале суда! Реплики с места не допускаются. Вы не в группе поддержки чего бы то ни было, господин из первого ряда, – строго сказал судья. Орангутан смутился. – Простите, рефлекс, – извинился он. – Продолжайте, свидетель, – сказал Ламберт. – Сначала всё было хорошо, ваша честь. Я жил в Раю. Погода там всегда была хорошая, поэтому необходимости в одежде не было. Еда росла на деревьях круглогодично. Так что работать тоже не было нужды. Нападение животных на меня было запрещено богом, так что врагов тоже не было. Вот живу я такой счастливый в Раю, бегаю голышом, ем, когда хочу и могу мочиться, где вздумается. Но он взял и всё испортил! – Адам обвиняюще указал рукой в конец зала, туда, где находился обвиняемый. – Знаете, что он сделал? Тут Адам замолчал и выжидающе стал смотреть на судью. Пауза затягивалась. Адам таращил глаза в ожидании ответа. – Что? – спросил судья. – Он создал женщину! Вы можете себе представить? Вот так взял и создал, и даже не спросил, нужно ли мне это. Он, видите ли, решил, что я должен размножаться! Животных, значит, создал сразу в нужном количестве. Эти твари могли выбирать себе пару, решать хотят они размножаться или нет. А меня мало того, что слепили из глины, так ещё заставили населять человечеством весь земной шар! Нельзя было сразу создать нужное количество людей? И почему животных сразу создавал из костей, кожи, мышц и мозгов, а меня из глины? Я что хуже других? Или на меня мозгов не хватило? И вот он создаёт Еву, приводит её ко мне и заявляет: «Плодитесь и размножайтесь». Представляете? Еву он создал, извольте радоваться! Ну я, конечно, негодовал, вот так… – тут Адам растопырил руки в стороны, чуть присел и вылупив глаза громко произнёс, чуть припадая на букву «г»: – ни гада себе! Свидетель замер в позе негодования и скосил глаза на судью. Судья вздохнул, вспомнив благородное молчание предыдущего свидетеля. – И что было дальше? – спросил Ламберт. – А дальше Ева принесла мне яблоко, – Адам выпрямился, его глаза вернулись в орбиты. – Сказала, что поумнею, если его съем. И теперь я изгнан из Рая. Я должен ходить на работу. Я должен носить этот ужасный костюм, от которого тело чешется и потеет. Я должен платить коммуналку каждый месяц! Вы знаете, сколько стоит собрать ребёнка в школу? Мало того что я должен плодиться, я же за это ещё должен платить. Вы знаете, как трудно найти в центре города туалет? Да, я обвиняю Творца в моей испорченной жизни! Мне было вполне комфортно в Раю. Я требую вернуть всё как было! И пусть заберёт эту скандальную бабу назад! – А что стало с яблоком? Вы его ели? – спросил судья. Если свидетель после яблока поумнел, то что было до яблока? – Ну да, – ответил Адам. – Как бы иначе я во всё это вляпался? – Вы поумнели, как обещала Ева? – Поумнел, только какая от этого польза? Умнеть-то было поздно, из Рая выперли. А как обратно вернуться никто не знает, – хмуро ответил Адам. – Хорошо, свидетель, вы можете сесть на своё место, если у прокурора нет вопросов. Улыбающийся прокурор отрицательно покачал головой. – Следующий свидетель… господин Орангутан Калимантанский, – огласил судья и смял в руке носовой платок. Зверь ему не нравился. Он был слишком большим и непредсказуемым. Орангутан поднялся со своего места и, помогая задним конечностям передними, заковылял к трибуне. Свидетель был покрыт редкой длиной рыжей шерстью. Близко посаженные коричневые глаза орангутана смотрели грустно и влажно блестели. Особенно непредсказуемыми казались судье жёлтые зубы свидетеля. – Свидетель, клянитесь говорить правду… – начал судья. – Клянусь, – прервал его орангутан, подняв переднюю лапу, подражая Адаму. – Расскажите свидетель, в чём вы обвиняете Творца, – предложил судья. – Я обвиняю его в том, что он создал человека! Это обезьяны должны были занять первое место среди творений. У нас самый высокий интеллект. Мы стремимся к развитию. Вы слышали, о чём жалеет Адам? О том, что не может ходить голым и мочиться, где приспичило. Это орангутаны должны были создать цивилизацию! – громко заявил свидетель. – Ну ты, мартышка-переросток! Думай, чё говоришь! – выкрикнул Адам. – Тишина в зале! – строго сказал судья и стукнул молоточком. – Да человек не может даже соблюдать элементарные приличия! – завёлся орангутан. – Почему он венец творения? Пусть сидит в своём Раю, раз ни на что не годен! Дайте возможность орангутанам проявить себя! – свидетель залез на трибуну с ногами и громко выкрикивал свои претензии. – Бог не должен был создавать человека! Именно приматы, а, точнее, обезьяны всех вариаций должны были стать высшим звеном. Это мы – самые высокоинтеллектуальные существа. Посмотрите на человека! В штанах ему ходить не нравится! Свободу ему подавай. Да любая горилла отдаст полжизни за возможность носить штаны! Я обвиняю обвиняемого в избыточности творений! Свидетель бил себя кулаками в грудь и брызгал слюной. Публика в зале суда замерла в ужасе. Судья снял кудлатый парик, протёр лысину помятым носовым платком. Присяжный номер три открыл глаза, зевнул и снова потянулся. Спёртый воздух в зале суда искрил от напряжения. Судья почувствовал тупую боль в затылке. Хоть бы прямо сейчас у него случился инфаркт! Тогда можно было бы покинуть зал суда по очевидно-уважительной причине. Сзади к орангутану быстро подошла медсестра в коротком белом халате и с силой вонзила шприц в его заднюю лапу. Зверь замер на мгновение, потом вдруг обмяк. Его глаза вновь стали грустными, и на губах появилась смущённая улыбка. – Спасибо, мне стало лучше, – он оглядел затуманенным взглядом присутствующих. – Привет! Я орангутан. Я не могу контролировать свой гнев. – Привет, орангутан, – слаженным хором отозвалась аудитория. Судья надел парик. Проводил завистливым взглядом уходящую медсестру. Успокоительный укол судье бы сейчас тоже не
– Свидетель, клянитесь говорить правду, только правду, ничего, кроме правды, и да поможет вам обвиняемый, – сказал судья, с удовлетворением отметив про себя, что язык не споткнулся на призыве обвиняемого помогать обвинителю. – Клянусь! – торжественно ответил Адам, подняв правую руку. Он высоко задрал подбородок, в глазах его судья рассмотрел решимость и интеллект. По крайней мере, в тот момент судье казалось, что интеллект он там рассмотрел. Ламберт вздохнул с облегчением. Этот свидетель хотя бы умеет говорить. – Расскажите нам свидетель, в чём вы обвиняете Творца, – предложил Ламберт. – Здравствуйте, я Адам, – чуть смущаясь начал свидетель. – Я первый человек… – Привет, Адам, – отозвался из первого ряда орангутан. – Попрошу соблюдать тишину в зале суда! Реплики с места не допускаются. Вы не в группе поддержки чего бы то ни было, господин из первого ряда, – строго сказал судья. Орангутан смутился. – Простите, рефлекс, – извинился он. – Продолжайте, свидетель, – сказал Ламберт. – Сначала всё было хорошо, ваша честь. Я жил в Раю. Погода там всегда была хорошая, поэтому необходимости в одежде не было. Еда росла на деревьях круглогодично. Так что работать тоже не было нужды. Нападение животных на меня было запрещено богом, так что врагов тоже не было. Вот живу я такой счастливый в Раю, бегаю голышом, ем, когда хочу и могу мочиться, где вздумается. Но он взял и всё испортил! – Адам обвиняюще указал рукой в конец зала, туда, где находился обвиняемый. – Знаете, что он сделал? Тут Адам замолчал и выжидающе стал смотреть на судью. Пауза затягивалась. Адам таращил глаза в ожидании ответа. – Что? – спросил судья. – Он создал женщину! Вы можете себе представить? Вот так взял и создал, и даже не спросил, нужно ли мне это. Он, видите ли, решил, что я должен размножаться! Животных, значит, создал сразу в нужном количестве. Эти твари могли выбирать себе пару, решать хотят они размножаться или нет. А меня мало того, что слепили из глины, так ещё заставили населять человечеством весь земной шар! Нельзя было сразу создать нужное количество людей? И почему животных сразу создавал из костей, кожи, мышц и мозгов, а меня из глины? Я что хуже других? Или на меня мозгов не хватило? И вот он создаёт Еву, приводит её ко мне и заявляет: «Плодитесь и размножайтесь». Представляете? Еву он создал, извольте радоваться! Ну я, конечно, негодовал, вот так… – тут Адам растопырил руки в стороны, чуть присел и вылупив глаза громко произнёс, чуть припадая на букву «г»: – ни гада себе! Свидетель замер в позе негодования и скосил глаза на судью. Судья вздохнул, вспомнив благородное молчание предыдущего свидетеля. – И что было дальше? – спросил Ламберт. – А дальше Ева принесла мне яблоко, – Адам выпрямился, его глаза вернулись в орбиты. – Сказала, что поумнею, если его съем. И теперь я изгнан из Рая. Я должен ходить на работу. Я должен носить этот ужасный костюм, от которого тело чешется и потеет. Я должен платить коммуналку каждый месяц! Вы знаете, сколько стоит собрать ребёнка в школу? Мало того что я должен плодиться, я же за это ещё должен платить. Вы знаете, как трудно найти в центре города туалет? Да, я обвиняю Творца в моей испорченной жизни! Мне было вполне комфортно в Раю. Я требую вернуть всё как было! И пусть заберёт эту скандальную бабу назад! – А что стало с яблоком? Вы его ели? – спросил судья. Если свидетель после яблока поумнел, то что было до яблока? – Ну да, – ответил Адам. – Как бы иначе я во всё это вляпался? – Вы поумнели, как обещала Ева? – Поумнел, только какая от этого польза? Умнеть-то было поздно, из Рая выперли. А как обратно вернуться никто не знает, – хмуро ответил Адам. – Хорошо, свидетель, вы можете сесть на своё место, если у прокурора нет вопросов. Улыбающийся прокурор отрицательно покачал головой. – Следующий свидетель… господин Орангутан Калимантанский, – огласил судья и смял в руке носовой платок. Зверь ему не нравился. Он был слишком большим и непредсказуемым. Орангутан поднялся со своего места и, помогая задним конечностям передними, заковылял к трибуне. Свидетель был покрыт редкой длиной рыжей шерстью. Близко посаженные коричневые глаза орангутана смотрели грустно и влажно блестели. Особенно непредсказуемыми казались судье жёлтые зубы свидетеля. – Свидетель, клянитесь говорить правду… – начал судья. – Клянусь, – прервал его орангутан, подняв переднюю лапу, подражая Адаму. – Расскажите свидетель, в чём вы обвиняете Творца, – предложил судья. – Я обвиняю его в том, что он создал человека! Это обезьяны должны были занять первое место среди творений. У нас самый высокий интеллект. Мы стремимся к развитию. Вы слышали, о чём жалеет Адам? О том, что не может ходить голым и мочиться, где приспичило. Это орангутаны должны были создать цивилизацию! – громко заявил свидетель. – Ну ты, мартышка-переросток! Думай, чё говоришь! – выкрикнул Адам. – Тишина в зале! – строго сказал судья и стукнул молоточком. – Да человек не может даже соблюдать элементарные приличия! – завёлся орангутан. – Почему он венец творения? Пусть сидит в своём Раю, раз ни на что не годен! Дайте возможность орангутанам проявить себя! – свидетель залез на трибуну с ногами и громко выкрикивал свои претензии. – Бог не должен был создавать человека! Именно приматы, а, точнее, обезьяны всех вариаций должны были стать высшим звеном. Это мы – самые высокоинтеллектуальные существа. Посмотрите на человека! В штанах ему ходить не нравится! Свободу ему подавай. Да любая горилла отдаст полжизни за возможность носить штаны! Я обвиняю обвиняемого в избыточности творений! Свидетель бил себя кулаками в грудь и брызгал слюной. Публика в зале суда замерла в ужасе. Судья снял кудлатый парик, протёр лысину помятым носовым платком. Присяжный номер три открыл глаза, зевнул и снова потянулся. Спёртый воздух в зале суда искрил от напряжения. Судья почувствовал тупую боль в затылке. Хоть бы прямо сейчас у него случился инфаркт! Тогда можно было бы покинуть зал суда по очевидно-уважительной причине. Сзади к орангутану быстро подошла медсестра в коротком белом халате и с силой вонзила шприц в его заднюю лапу. Зверь замер на мгновение, потом вдруг обмяк. Его глаза вновь стали грустными, и на губах появилась смущённая улыбка. – Спасибо, мне стало лучше, – он оглядел затуманенным взглядом присутствующих. – Привет! Я орангутан. Я не могу контролировать свой гнев. – Привет, орангутан, – слаженным хором отозвалась аудитория. Судья надел парик. Проводил завистливым взглядом уходящую медсестру. Успокоительный укол судье бы сейчас тоже не