опустил голову на плечо блондина, — ты так рано встал.

— Да, я отправил Гарри и Сэма на пробежку и принялся за завтрак, — ответил Хез, — есть предложение пойти на интервью с Робертом, тут в Берлине, завтра днем. Как раз завтра нет съемок.

— Ну хорошо, я только за, — соглашается Холланд, так как он не виделся с кем-то из «Марвел» со дня премьеры «Финала»,, а это было в самом начале мая. Потом два месяца очень плотных съемок сольника Паука, которые будут продолжаться в Европе с начала августа и все — премьера назначена на ноябрь, так как более раннюю дату поставить им просто не могли, да и Том не рвался.

Клиника определенно пошла ему на пользу и они провели там всего полгода, так что даже успели начать снимать «Вдали от Дома» еще весной, перед премьерой «Финала». Под конец лечения Тому даже начало нравится в клинике, хотя сначала ему даже ставили уколы и капельницы, так как успокоительные в таблетках не особо помогали. Да и сеансов у психолога и психотерапевта у него было больше, чем в Нью-Йорке.

Харрисон тоже ощущал улучшение, так как ему удалось разобраться со своими переживаниями, которые копились много лет с того момента, как Лотти был поставлен диагноз. Смог преодолеть свое отвращение в адрес отца, понимая, что тому было сложно принять болезнь дочери и ее гибель.

Теперь же, когда у них была куча сил и энергии, они оба были готовы взяться за новые проекты. Да и в сентябре их ждала премьера «Черри». В декабре снова отпуск и они планировали встретить Рождество и Новый Год на Сейшелах с родителями и братьями Тома. Зендая собиралась прилететь к ним н пару дней, если удастся вырваться со съемок.

— Я тебя люблю, — бормочет Том, и пока Харрисон отвлечен на их поцелуй, тянет руку к тарелке с блинами, но в последний момент получает по руке полотенцем, — ауч! — он обиженно смотрит на Остерфилда.

— У меня своё чутье, мистер Человек-Паук, — рассмеялся Харрисон и снова поцеловал Тома, который облегченно выдохнул и обвил руки на шее любимого. Да именно так он и хотел. Просыпаться вместе по утрам и целоваться, пока готовится завтрак.

Фанаты окончательно успокоились и с радостью комментировали и лайкали весь тот контент, который публиковали парни со своего отдыха в Швейцарии и с разных мероприятий. Они много стримили пока были в Женеве и снимали много разных сториз. Да и количество подписчиков Остерфилда с каждым днем росло. Его стали приглашать на разные пробы и на разные ночные шоу. Они с Томом даже вместе сходили к Джимми Киммелу и не плохо провели время.

— Хей, голубки, мы дома! — голос Гарри выдернул их из эйфории, вызванной поцелуем и послышался лай собак. Скоро сеттер и питбультерьер влетели на кухню и прыгали, едва ли не снося хозяев с ног.

— Привет, малышка, — Том потрепал Тессу за ухо. Монти направился к мискам.

— Мойте руки и скоро будем завтракать, — сообщил им Харрисон и переставил тарелку с горячими блинами на стол. Том же занялся кофе. Они не особо афишировали свои отношения перед близкими, хотя кажется, что все итак обо всем знали. Родители просто считали, что это некорректно начинать такие разговоры, если парни захотят, то расскажут сами. Да и пока в городе была Никки она все же уговорила парней, в том числе и остальных своих сыновей, на масштабную фотосессию в Берлине и теперь на полочке в гостиной у них стояли фоторамки со снимками на фоне Бранденбургских ворот и на Музейном Острове.

— Ну что, после ваших съемок рванем в кино? — Сэм накладывал себе еще блинчиков, а Гарри подкармливал собак, которые его буквально облепили с разных сторон.

— Да. Конечно, — переглянувшись с Харрисоном, отвечает Том. Остерфилд, как всегда, на телефоне, так как им постоянно пишут агенты и режиссеры предлагая разные контракты и проекты.

После завтрака близнецы садятся поиграть в приставку, а Том и Харрисон начинают собираться на съёмки. Том приглаживает волосы, а Харрисон ищет в шкафу свой джемпер. Как всегда после того, как Холланд искал свои вещи, на полках все перерыто и там невозможно что-то найти.

— Томас, ты можешь искать свои вещи как-то аккуратней? — с легкой улыбкой на лице, просит Харрисон, посмотрев на Холланда. Тот виновато уставился на Остерфилда.

— Извини. — протянул шатен. Его волосы окончательно отросли и теперь у Томаса была все та же густая шевелюра, хотя на съемках «Финала» ему пришлось ее рисовать с помощью графики, так как Питер Паркер не мог быть побритым почти под ноль.

— Да, ладно, я же на тебя не сержусь, — Хаз подходит к нему и обняв, целует в скулу, — люблю тебя.

— И я тебя, Харрисон.