Константин Негода Отражение
Глава 1 Знакомство – Заканчивается август. Заканчивается лето. Заканчивается очередной этап жизни. Самое время подводить промежуточные итоги. Честно говоря, я не удерживаю лето в своем сердце. Уходит, и пусть себе идет. В детстве я не столько его любил, сколько не любил школу. Как вспомню это мучительное ожидание начала учебного года. За окном голубь. По этим пернатым не определишь, какая сейчас пора. Они не улетают осенью в дальние края, и не возвращаются назад с весной в своих крыльях. Из подъезда выходит сосед со своим мопсом, идут выгуливать друг друга. А возле мусорки кот, смотрит на задыхающегося пса, и всем своим видом демонстрирует превосходство. Мир животных существенно не отличается от мира людей. Хотя, как знать, может быть, я сам наделяю смыслом то, что не имеет его по определению. В это время голубь что-то отбивает от подоконника, и смотрит на меня своим большим и глупым глазом. Почему древние так трепетно относились к этим тварям? Прямо до обожествления доходило. Этим древним, лишь бы поклоняться. Не огонь, так вода. Не вода, так животное какое-нибудь. Ну ладно, то были далекие и темные времена, а как же психоанализ мог докатиться до такого, что начал всерьез рассматривать все эти зоофилизмы. Да, не просто быть человеком. Не просто нести в себе такую бездну. Вот религия, например, говорит, что нам от крещения приставлен ангел-хранитель, бесплотный дух, защищающий от всякого зла. Это еще, куда ни шло. Но когда меня хотят убедить, что во мне сидит какое-то животное, то нутро сопротивляется, и я начинаю слышать запах задымленных пещер. – А чем отличается ангел-хранитель, от тотемного животного? – услышал я отчетливый голос из глубины. – Кто здесь? – спросил я, и оглянулся. На кухне никого не было. За окном голубь продолжал стучать в подоконник. Сосед возвращался с мопсом домой, и на них с мусорного бака безучастно смотрел кот. – Не ласточки ли шизофрении посетили? – пронеслась мысль, и я протер ладонями глаза. – Ну, что ты. Нет, конечно! – Кто ты? – испуганно спросил я. – Я, Кролик, твой тотемный ангел-хранитель, – потом он немного подумал и добавил, – а, вообще-то, я не знаю, стоит ли хранить кого-то от предназначенного ему пути. Я оглянулся, и увидел возле себя кролика. Он был пушистый, серый и немного больше обычного. – Что тебе от меня надо? И как ты говоришь? – Ну, я же тебе сказал, что я твой ангел-хранитель. И зовут меня, Кролик! – Вы к нам надолго? – Боже, как я люблю твой скромный юмор, – ответил гость, и раскрыл в улыбке свои два передних зуба.Глава 2 Равновесие Река ускоряет на поворотах свое течение, и размывает берег. А потом выравнивается и кажется неподвижной. Так и время. Оно может ускоряться возле границы, которая отделяет одну историю от другой. Вот, например, намечается какое-то событие, и ты уже считаешь дни и часы. А между этими событиями находятся огромные участки ровной поверхности. На этом плато времени как будто и нет. Тихое и ровное течение жизни всегда незаметно. Кролик оказался интересным собеседником и незаурядной личностью. Характер у него конечно немного демонстративный, но вполне сносный. Мы с ним много гуляли, и все время проводили в задушевных разговорах. Так и добрались до первых октябрьских заморозков. Тихий парк. Я иду, и ногами сгребаю листья, как в детстве. Впереди пруд, через который изогнулся деревянный мост. Подхожу и вижу, как в черном зеркале отражаются пожелтевшие ивы. – Да, черное с желтым сочетается идеально, – сказал Кролик, и сожмурил глаз, как будто что-то оценивал . Так обычно делают настоящие художники. – Вот только есть один вопрос, мы эту гармонию познаем, или несем в себе? – сказал я и посмотрел на Кролика. – Что ты имеешь в виду? – Ну, смотри, – начал я, – предположим, что наши предки миллионы лет видели на фоне черных стволов желтые листья. И наши гены так пропитались этим сочетанием, что оно кажется нам уже совершенным. – Вполне возможно, – согласился Кролик. – Но может оказаться и так, что красота и гармония вынесены за скобки нашего опыта. Они уже как бы есть. Они уже сконструированы. – Кем? – спросил Кролик. – Ну, например, Творцом. – И что? – А то, – сказал я,– что в таком случае мы не можем на них воздействовать. Мы можем с ними только познакомиться или только к ним прикоснуться. – Я думаю, – заключил Кролик, – что здесь, скорее всего, есть еще один вариант. Мы и красоту несем в себе, и познаем ее, как нечто внешнее, и мы же ее сами и творим! Я хотел как-то быстро на это отреагировать, но сразу не смог подобрать слова. Вокруг стояла тишина октябрьского вечера. Если бы я занимался цигун, то сказал бы, что стихии сейчас находятся в идеальном равновесии. Карточный домик почти готов, остались последние приготовления. В этот момент под мостом раздался всплеск. Мы наклонились через перила, чтобы посмотреть. – Бифуркация всегда порождает новые смыслы, – сказал вдогонку ускользающей рыбке Кролик. Домино начало падать, увлекая в горизонтальное положение долгий и кропотливый труд. – Да, – подумал я, и уже не мог оторвать свой взгляд от покачивающейся поверхности, в которой отражались большие глаза Кролика. – Ладно, что стоять, пойдем уже, – весело сказал он. – Да, конечно, – ответил я, прикладывая небольшое усилие, чтобы оторвать взгляд от пленительной глубины.
Глава 3 Граммофон – Сегодня воскресенье, – сказал Кролик, – а значит, будем веселиться! – Да, я и так радуюсь, – ответил я, и посмотрел в окно, за которым шел проливной октябрьский дождь. – По тебе этого и не скажешь. Хотя, к чему эта диагностика. – Кролик потер лапки, готовясь к важному делу, и продолжал, – план у нас следующий, сейчас мы достанем самовар и патефон. Будем пить чай и слушать пластинки. – Отличная идея! Ну, просто феерия счастья! Как же я сам-то до такого не додумался! – ответил я. А потом подумал, а почему бы, собственно говоря, и нет. – Да! А почему бы и нет! – воскликнул Кролик. – Ты не кролик, ты настоящий попугай. – Кем бы я ни был, знай, мы – команда, мы – одно целое. – Ладно, тяни свой граммофон, или как он там называется. Будем начинать. Пока Кролик вытягивал из шкафа патефон, я в кладовке искал самовар. – О! Смотри, что я нашел – удивленным голосом произнес Кролик, – старинный подсвечник, с канделябрами. В лапках он держал бронзовую реликвию, позеленевшую от времени. – А свечи? – Будут тебе и свечи! Все будет! – успокоил меня Кролик. Через полчаса мы сидели в зале за круглым столом, на котором горела свеча, и пили чай. Возле окна, за которым не прекращался дождь,