впереди.

Или, может быть, так и было задумано.

В этот час ночи проститутки уже начали свою прогулку по Восьмой авеню, но ни одна из них и бровью не повела в сторону Уилла, вероятно, решив, что он — Джон, уже занятый дважды, по одной на каждой руке. В открытом винном магазине он купил бутылку не Moet Chandon, а Veuve Clicquot, и они снова пошли по авеню вместе, рука об руку.

Квартира Сьюзен была однокомнатной, на третьем этаже жилого дома на углу Сорок девятой и Девятой. Они поднялись по ступенькам за ней, и она остановилась у квартиры 3А, поискала ключи в сумочке, наконец нашла их и отперла дверь. Квартира была обставлена в стиле, который Уилл назвал бережливостью молодой актрисы. Крошечная кухня слева от входа. Двуспальная кровать у дальней стены, рядом с ней дверь, ведущая в ванную комнату. Диван, два мягких кресла и комод с зеркалом над ним. Скромно, но тем не менее уютно. Сьюзен взяла их пальто и повесила на вешалку.

— Не возражаете, если я устроюсь поудобнее? — спросила она и вошла в ванную.

Джессика взмахнула бровями, но промолчала.

Уилл пошел на кухню, открыл холодильник и опорожнил два лотка с кубиками льда в миску, которую нашел в верхних шкафчиках. Он также нашел три стакана для сока, которые, по его мнению, должны были послужить ему добрую службу. Джессика сидела на диване и наблюдала за ним, пока он начинал открывать шампанское. Громкий хлопок раздался в тот момент, когда из ванной комнаты вышла она...

...еще одна блондинка.

                                                                                    ***

Ему потребовалось мгновение, даже чуть больше, чтобы понять, что это была Сьюзен. Их скромная, театралка Сьюзен.

— Грим и костюмы играют большую роль в воплощении персонажа, — произнесла она звонким голосом.

Теперь она была стройной молодой девушкой с короткими прямыми светлыми волосами, красивыми сиськами, видневшимися в вырезе красной блузки, короткой обтягивающей черной юбке, хорошими ногами в черных туфлях на очень высоком каблуке. С правой руки свисал коричневый парик, в котором она была в баре, а когда она открыла левую руку и протянула ее к нему ладонью, он увидел зубной протез, из-за которого у нее был чрезмерный прикус. Через открытую дверь в ванную он увидел, что ее неприметный коричневый костюм висит на душевой штанге. Ее очки лежали на раковине в ванной.

— Небольшая набивка на талии утолщала меня, — сказала она с улбыкой. — У нас в классе есть все эти полезные реквизиты.

Южного акцента больше нет, заметил он. И карих глаз тоже нет.

— Но твои глаза... — начал он.

— Контактные линзы, — сказала Сьюзен.

Ее настоящие глаза были такими же голубыми, как... ну, как у Джессики.

На самом деле, они могли бы сойти за сестер.

Он сказал это вслух.

— Вы... вы можете сойти за сестер, — произнес он.

— Может быть, потому что мы и есть родные сестры, — засмеялась Джессика. — Но ты ведь и вправду не заметил этого?

— Будь я проклят, — сказал он. — Как небо и земля!

— А давайте попробуем шампанское, — прощебетала Сьюзен и повернулась на кухню, где бутылка покоилась в миске со льдом. Она подняла ее, перелила в стаканы для сока и отнесла в другую комнату в колыбели из пальцев и больших пальцев. Джессика освободила один из стаканов. Сьюзен передала один Уиллу.

— Выпьем за нас троих, — произнесла тост Джессика.

— И импровизацию, — добавила Сьюзен.

Они все выпили. Смеялись и улыбались. Но спустя пару минут...

...Уилл понял, что эта ночь превратится в настоящий ад!

                                                                              ***

— Мы учимся в одном актерском классе, — поведала ему Джессика.

Она все еще сидела на диване, скрестив свои ноги. Великолепные ноги. Уилл сидел в одном из мягких кресел. Сьюзен сидела в мягком кресле напротив него, ее ноги также были скрещены, также великолепны. Определенно хорошие гены.

— Мы обе хотим стать актрисами, — объяснила Джессика. — Лучшими.

— Я думал, ты медсестра, — хмыкнул Уилл.

— О, конечно. Точно так же, как Сью — официантка. Но наше стремление — действовать.

— Однажды мы станем звездами. — Сьюзен закатила глаза.

— Наши имена в огнях на Бродвее. — Джессика провела открытой ладонью перед лицом.

— Статьи в газетах и телеинтервью.

— Сестры Картер, — сказала Джессика.

— Сьюзен и Джессика! — уточнила ее сестра.

— Я выпью за это, — прошептал Уилл.

Все снова выпили.

— Мы не совсем из Монтгомери, знаете ли, — сказала Джессика.

— Ну, теперь я это понимаю. Но это определенно был чертовски хороший акцент, Сьюзен.

— Региональный диалект, — поправила она. Но быстро подарила улыбку. — Спасибо.

— Мы из Сиэтла.

— Там, где все время идет дождь, — заметил Уилл.

— О, это совсем не так, — надула губы Сьюзен. — Вообще-то в Сиэтле дождей меньше, чем в Нью-Йорке, и это факт.

— Статистически доказанный факт, — сказала Джессика, кивнув в знак согласия и осушив свой бокал. — Есть ли там еще что-нибудь шипучее?

— О, много, — сказала Сьюзен и поднялась с мягкого кресла, обнажив изрядное количество бедер, пока поднималась на ноги.

Уилл передал ей и свой пустой стакан. Он надеялся, что дамы не будут пить здесь слишком много. Сегодня вечером ему предстояло заняться серьезными делами, импровизировать.

— Так как давно вы живете здесь, в Нью-Йорке? — спросил он. — Правда ли то, что вы сказали в баре? Неужели всего шесть месяцев?

— Это то немногое, что правда, — сказала Джессика. — С конца июня.

— С тех пор мы посещаем курсы актерского мастерства.

— Вы действительно играли в "Стеклянном зверинце"? В "Бумажных игроках"? Существует ли такая пьеса, как "Бумажные игроки"?

— О да, — сказала Сьюзен, возвращаясь с наполненными стаканами. — Но только в Сиэтле. Мы ходили в детстве.

— Мы никогда не были в Монтгомери.

— Это было частью моего характера, — пояснила Сьюзен. — Персонаж, которого я изображала в баре. Маленькая Сьюзи "Грустная Задница".

Обе девушки рассмеялись.

Уилл смеялся вместе с ними.

— А я играла Аманду Вингфилд, — сказала Джессика.

— В "Стеклянном зверинце", — пояснила Сьюзен. — Когда мы ставили его в Сиэтле. Отец Джессики — известный театральный режиссер. Но правда, в прошлом.

— А еще я старшая, — сказала Джессика. — В реальной жизни.

— Ей тридцать, — шепнула Сьюзен. — Мне двадцать восемь.

— Такая молодая и совсем одна в большом плохом городе, — произнес Уилл.

— Да, мы совсем одни, — сказала Джессика. — Друг с другом.

— А где вы, девочки, спите? — спросил Уилл. — Кровать в другом конце комнаты? Вы вдвоем одни на этой