спрашиваю я, мои губы дрожат.

— В полном порядке. — Зейден наклоняется и целует меня, позволяя своим губам задержаться. — С тобой все в порядке?

— Я все еще чувствую себя не в своей тарелке, но гораздо лучше, чем раньше. — Я прикусываю губу, не зная, как затронуть тему Жари.

— Что такое?

— Жари спасла мне жизнь, — говорю я. — Она могла позволить Хаксли убить меня, но она помогла мне сбежать. Можем ли мы проявить милосердие к ней?

Зейден сжимает губы, его рот превращается в тонкую линию.

— Когда я думаю о том, что произошло, мне хочется убить ее, так что нет.

Я сглатываю. Очевидно, сейчас не самое подходящее время для такого разговора с ним.

— Я понимаю. Вы нашли «контактера», с которым Хаксли должна была встретиться?

— Он так и не появился, — говорит Зейден. — Интересно, был ли это план пуристов с самого начала, но кто может сказать наверняка.

— Хотя я так чертовски рада, что жива, я действительно расстроена из-за своей обручальной клипсы, — говорю я, надув губки. — Я знаю, что это всего лишь кусок металла, но он много значил для меня. Даже если ты заменишь его, мне будет не хватать оригинала.

Он протягивает руку ладонью вверх.

— Ты имеешь в виду это?

Я визжу, забирая у него клипсу и надевая.

— Как, черт возьми, ты ее нашел? Эта сучка швырнула ее через всю комнату, и я практически смирилась с тем, что больше никогда ее не увижу.

— Я велел прочесать комнату, пока ее не нашли.

— Звучит как пустая трата рабочей силы, но я благодарена и ценю это. — Я улыбаюсь ему. — Приятно быть в паре с монархом.

Глава 19

— О чем ты думаешь? — спрашиваю я Зейдена позже в нашей спальне. Я обнимаю его за талию и прижимаюсь щекой к гладкой коже его спины. Лунный свет омывает его кожу серебром, освещая татуировки. Он уже пообещал мне, что я смогу сделать свою собственную, как только полностью исцелюсь.

— Тебе не следует вставать с постели.

Я приподнимаюсь и щиплю его за лопатку.

— Без тебя одиноко.

— Я скоро вернусь, — в его голосе слышится озабоченность.

Я подхожу к нему спереди, отмечая жесткие линии вокруг его рта. Указательным пальцем провожу по ним.

— Ты расстроен. Хочешь поговорить об этом?

— Идет война, Морган, — отвечает он, не глядя. Сцепив руки по бокам, он смотрит вперед, в окно. Звезды ярко мерцают, но они меркнут по сравнению с неоновым взглядом Зейдена. — Как лидер своего народа, я должен больше заботиться об их безопасности, но не могу перестать беспокоиться о тебе настолько сильно, что забываю про них. Они заслуживают лучшего лидера, того, кто будет ставить их на первое место. — Он взирает на меня, его глаза стали такими же черными, как ночь за окном. — Я никогда не поставлю их выше тебя.

— Все, что ты сделаешь для своего народа, будет в моих интересах, потому что я теперь одна из них. Тебе не нужно отделять меня от них. Мы все под твоим руководством и защитой, Зейден.

Он обхватывает меня за талию, притягивая ближе, а свободной рукой сжимает мою шею.

— Я буду защищать тебя ценой своей жизни. Вас обоих. — Его взгляд опускается к моему животу, а затем возвращается к лицу. — Сейчас опасное время. У нас есть враги внутри и снаружи, они хотят, чтобы мы были уничтожены.

— Да, но у нас есть и друзья, — говорю я, думая о команде «Феникса» и бораксах.

Зейден выдыхает, его грудь вздымается от резкого дыхания.

— Это правда.

— Эта проблема не может быть решена в одночасье, но, работая вместе, мы сможем разобраться со всем.

Наконец он переводит взгляд на меня.

— Ты никогда не сдаешься, да? — спрашивает он с намеком на улыбку.

— Один мудрый человек однажды сказал: «Многие вещи кажутся невыполнимыми до тех пор, пока их не сделаешь», — говорю я. — Я никогда не перестану надеяться на то, что все мы будем жить долго и счастливо.

— Кто этот мудрый человек? Я бы хотел с ним побеседовать.

— Капитан Жан-Люк Пикар — это его имя, но ты не сможешь с ним поговорить, потому что он вымышленный персонаж.

Зейден смеется.

— Только ты можешь найти логику в чем-то вымышленном.

— Эй, — возмущаюсь я, пихая его в грудь. — Пикар был великим лидером. Не смей оскорблять его. Готова поспорить, он побывал в космосе больше раз, чем ты.

— Сомневаюсь, — сухо говорит Зейден. — Так расскажи мне о счастливом конце, о котором ты мечтаешь с такой любовью.

От романтических мыслей у меня к щекам поднимается жар, но я его игнорирую.

— Все, чего я когда-либо хотела, — это чтобы кто-то любил меня, а я любила его в ответ. Это мое представление о счастливой жизни.

— И ты нашла то, что искала? — спрашивает он, глядя на меня с такой нежностью и любовью, что у меня чуть сердце не остановилось.

— О да, — отвечаю, целуя его. — Больше, чем надеялась.

Конец