Водитель, пожилой белый мужчина, оступился и упал на колени в снег. Его вязаная шапка упала с головы, обнажив блестящую лысину и несколько клочков седых волос.
Третий бандит появился из-за второй машины из засады. Белый парень, крупный и крепкий, со светлой козлиной бородкой. Он обогнул заднюю часть грузовика и направился к пассажирской стороне.
Вытащил пожилую женщину, вероятно, жену старика. Козлобородый схватил ее за длинную седую косу и поставил на колени.
Она скорчилась на снегу, плача и умоляя сохранить ей жизнь. Лиам не мог разобрать точных слов на таком расстоянии, но суть он уловил
С другой стороны грузовика Бейсболка начал пинать старика. Тот свернулся калачиком на снегу, закрыв лицо руками, пытаясь защитить голову. Охотник забрался на сиденье грузовика и начал выбрасывать припасы. Сумки. Несколько рюкзаков. Куча одеял.
Крик старухи огласил воздух.
В груди Лиама зародился гнев. Его руки сжались в кулаки.
Ханна потянула его за руку.
— Ты должен помочь им.
— Нет, не должен, — сказал он хрипловато. — Мы не можем помочь всем нуждающимся.
— Я видела тела, которые ты оставил после себя в Бранче. Я знаю, что ты можешь сделать. Ты можешь им помочь.
Инстинкт подсказывал Лиаму избегать людей в любое время. Он был прирожденным одиночкой. Не ввязываться. Остаться в живых. Вернуться в свою изолированную усадьбу, где у него имелось или он мог изготовить все необходимое для выживания.
После Чикаго… он думал, что больше никогда не захочет общаться с другими людьми. Но когда встретил Ханну в лесу — потерянную, одинокую, беременную — совесть взяла верх.
Совесть снова возобладала над ним.
— У нас нет времени, — глухо проговорил он.
— Ты можешь сделать это быстро. Пять минут.
Он посмотрел на нее с поднятыми бровями.
— Пять минут?
Выражение ее лица оставалось серьезным, но в голосе слышался намек на юмор.
— Я засеку время.
Он мог это сделать. Он мог застрелить их за пять секунд или меньше.
Его пистолет лежал в кармане, а не в кобуре под курткой. Ему требовался быстрый доступ, если что-то пойдет не так. Винтовку он носил через плечо в пределах досягаемости.
Ему нужно экономить патроны. У него оставалось меньше двух магазинов для «Глока 19». Запасных магазинов для AR-15 не имелось вовсе. Его тактический нож «Гербер МК II» был пристегнут к бедру.
Он действовал особенно смертоносно, используя нож.
Лиам снова осмотрел местность, проверяя деревья, машины, ища что-нибудь необычное, что могло бы вызвать у него внутреннюю тревогу. Он никогда не упускал ничего из виду.
Все выглядело так, как и раньше. Ни у одного из трех нападавших при себе не было оружия. Никто больше не прятался в тени, поджидая в засаде добрых самаритян, пришедших на помощь пожилой паре.
Он мог сделать это быстро. Даже без патронов.
Дай этим животным еще несколько минут, и они бы убили пожилую пару. Они уже завладели имуществом своих жертв. Избиение совершалось просто ради забавы. Просто потому, что они могли.
Низкое, жгучее негодование наполнило Лиама.
Эти подонки — хищники. Они с рождения и до смерти останутся хищниками.
Лучше, чтобы их смерть наступила раньше, чем позже.
Глава 3
Лиам
День восьмой
— Оставайся здесь, — проинструктировал Лиам. — Держись за снегоходом.
Губы Ханны сжались в твердую линию. Она кивнула.
Он отстегнул AR-15 от перевязи, снял с предохранителя и передал Ханне.
— Стреляй в любого, кто появится. Когда вернусь, насвищу «С днем рождения». Не стреляй в меня.
— Ладно. Не переживай за меня.
Он повернулся лицом к дороге. На мгновение застыл, успокаивая колотящееся сердце, замедляя дыхание. Прислушался.
Вопли старухи. Крики и ворчание бандитов. Тупые удары ногами и руками. Более тихий шелест вечнозеленых сучьев, скрип веток вокруг него. В десяти ярдах позади в подлеске копошилось маленькое существо.
В воздухе витал сильный аромат сосны. Лиам держался по ветру, хотя вряд ли бандиты могли его учуять. Или услышать.
Он двигался быстро и бесшумно, перешагивая через поваленные бревна и низкие ветки, перепрыгивая с дерева на дерево, направляясь вниз к канаве. Снег под ногами лежал мягкий, и Лиам знал, как ступать, чтобы издавать как можно меньше звуков.
Пригнувшись, он соскользнул на дно канавы. В пояснице затрещало. Он не обратил на это внимания. Находясь в не поля их зрения, он использовал местность как укрытие, подкрадываясь к бандитам сзади.
Быстро преодолел сотню ярдов. Лиам почти не чувствовал холода. Он сжал кулаки. Его кожаные перчатки были мягкими и эластичными, достаточно удобными для боя.
Звуки нападения становились все громче. Бандиты смеялись и бросали оскорбления. Крики о пощаде оставались без ответа.
Лиам ускорил шаг, но оставался бдительным и осторожным. Он оценил вероятное местоположение бандитов и свою близость к ним, выбирая наилучшее место для преодоления канавы.
Добравшись до нее, он начал действовать быстро. Лиам перемахнул через канаву, упираясь ботинками и используя руки, чтобы вскарабкаться на насыпь. На вершине присел за ограждением и осмотрел окрестности.
Он оказался в десяти ярдах позади бандитов. Они стояли справа от «Сильверадо», припаркованного посреди двухполосного шоссе, обе двери стояли нараспашку.
Все трое нападавших возились с пожилой парой, стоя спиной к Лиаму. Две жертвы лежали на заснеженном асфальте, закрыв головы руками, скрючившись на боку.
Лиам обвел взглядом остановившиеся машины и обе обочины дороги, слева направо и снова слева — никаких других угроз. Только эти трое.
Адреналин забурлил в его жилах. Он забыл о холоде. Забыл о своей усталости. Забыл обо всем, кроме поставленной задачи.
Лиам поднялся и перелез через ограждение. Он двигался бесшумно, переступая с пятки на носок. Вынул «Гербер» и держал его низко на боку.
Лезвие было крепким и острым. Рано утром он наточил его, пока охранял амбар.
Он крепко держал нож за рукоятку, обхватив ее большим пальцем, вместо того чтобы держать его вверх и подвергаться возможным травмам.