этот раз оно далось уже легко. В итоге, ее облик расслоился, и по номеру разошелся сразу десяток копий. Тереза торжествующе улыбнулась. Фальшивки повторили ее выражение лица.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

   Марбас усмехнулся, принимая вызов. Во взгляде проскочила сосредоточенность. Доля секунды – и шею кольнуло болью.

   Ойкнув от неожиданности, Тереза вскинула руку к метке. А та засветилась золотом в отличие от иллюзий.

   – Вот и выдала себя, – Марбас начал подбираться ближе.

   Он протянул руку в обманчиво мягком жесте. Только за время тренировок Тереза успела заучить: только дай слабину – обездвижит. Пришлось резко присесть, уходя вниз. Так быстро, что волосы взметнулись в воздух. Ускользая в сторону, Тереза бросила:

   – Так нечестно!

   Она атаковала темным вихрем. Ветер и мрак окутали Марбаса, не давая ничего увидеть.

   – А кто сказал, что я буду играть по-честному? – послышался насмешливый голос.

   Резко распахнулись мощные черные крылья. Они разорвали вихрь.

   – Ну, хоть не полностью демоническое обличье принял, – хмыкнула Тереза, нарочно поддразнивая.

   С губ слетели первые слова нового заклятья, но оно оборвалось на середине строки. Ведь Марбас бросился вперед с нечеловеческой скоростью. Тереза попыталась отскочить в сторону, но поздно. Он ловко перехватил ее запястья, вздергивая вверх и прижимая к деревянной опоре балдахина.

   – Оно нам мешало бы, – прошептал Марбас, наклоняясь ниже. – Ты же, как всегда, быстро попалась.

   Горячее дыхание защекотало губы, заставляя тело млеть в предвкушении. На миг Тереза ослабела во властной хватке. Веки скользнули вниз, а дыхание сбилось. И все же хватило характера не сдаться так быстро.

   – Еще чего! – ухмыльнулась Тереза.

   Она сосредоточилась на заклятье, и комнату осветила вспышка яркого огненного света. От неожиданности Марбас отпрянул, щурясь, как разбуженный кот.

   Не теряя ни секунды, Тереза выставила вперед ладонь. Из нее вырвался порыв сильнейшего ветра. Он ударил в грудь Марбасу, мягко опрокидывая на кровать. Тереза скользнула следом, нависая над ним.

   – Вот видишь, я уже не та слабая смертная, какой была раньше, – прошептала она. – Или ты поддался?

   – А для тебя это так важно? – с лукавой улыбкой спросил Марбас прежде, чем увлечь в поцелуй.

Глава 51

   – Ты так хотела победить? Отыграться? – шепнул Марбас.

   Их лица оказались так близко, что губы едва не соприкоснулись на этих словах. Он соблазняюще провел ладонью по талии Терезы. Она податливо изогнулась в спине, скользя руками по его плечам.

   – А может, я хотела показать, на что способна? – в голосе проступили мурлыкающие нотки.

   Тереза прикусила нижнюю губу. Ресницы затрепетали, слегка притушив взгляд. В глазах блеснуло желание.

   Сидя сверху, Тереза чувствовала, как бесстыдно задралось платье на разведенных бедрах. Марбас медленно провел ладонью вверх от ее колена. Каждый миллиметр обнаженной кожи, почувствовавший тепло его руки, – острый разряд возбуждения.

   – У тебя есть и другие способы, – в голосе появилась чувственная хрипотца.

   Марбас, будто невзначай, сдвинул ткань платья еще выше. Большой палец слегка огладил внутреннюю сторону бедра. Дыхание Терезы сорвалось, а сердце сбилось с ритма.

   Марбас приподнялся навстречу. Еще немного – и он перехватил бы инициативу, ведь ладонь уже властно легла на ее затылок, а чувственные губы оказались близко-близко.

   Тереза уперлась ладонями в широкие плечи, чтобы Марбас опустился обратно. Сегодня она – победительница, а победители получают все. Губы встретились на ее условиях. Медленно, томно, соблазняюще. Кончики пальцев тронули пуговицы рубашки. Неторопливо они начали поддаваться одна за другой.

   Марбас поддавался лишь для виду. Ведь его руки продолжали обжигающе страстно исследовать тело Терезы. Платье шло складками, а ткань казалась невероятно тонкой. Когда Марбас сминал через нее грудь или проходился ладонью по бедру, желание вспыхивало еще острее и ярче.

   Тереза спустилась поцелуями на шею. Дразняще медленная дорожка вниз. По линии пульса, к ключицам, мускулистой груди… Пальцы тем временем продолжили расправляться с пуговицами, открывая все больше пространства для поцелуев.

   Марбас запрокинул голову. Его сбившееся рваное дыхание стало лучшей наградой. Взгляд замутился и потемнел от страсти, и веки опустились.

   Хитро улыбнувшись, Тереза слегка прикусила кожу на шее Марбаса. Ладонь скользнула к ремню брюк, медленно опускаясь по ткани. В голосе – сплошное лукавство:

   – Вот видишь, можно разок и проиграть.

   Тереза даже не успела понять, как все произошло. Только услышала, как с губ Марбаса сорвалось рычание от возбуждения. А потом у нее закружилась голова от того, насколько резко поменялись верх и низ. Тереза оказалась опрокинута на спину, прижата к кровати горячим сильным телом.

   – Только игры кончились, – бархатистым голосом выдохнул Марбас.

   Он впился в губы жарким настойчивым поцелуем. Кончик языка прошелся по контуру, после вторгаясь внутрь. Не оставляя ни шанса отступить. Тереза взъерошила пальцами волосы Марбаса, отвечая так же пылко. Воздуха перестало хватать. В голове остался один туман, темный и порочный. Пальцы почти судорожно вцепились в рубашку Марбаса, срывая ее.

   Он не остался в долгу. Платье только чудом осталось целым. Резко взвизгнула молния, и Марбас рванул его вниз. Тереза изогнулась, помогая. Теперь на ее теле осталось лишь тонкое белье. От возбуждения грудь стала чувствительнее в разы. Даже легкие кружева начали причинять дискомфорт. Впрочем, Марбас быстро избавился и от них.

   Тереза изнывала от острого желания. Прижаться ближе, прильнуть к горячей коже, бесстыдно потереться всем телом. Через ткань брюк чувствовалась возбужденная твердая плоть, и это распаляло еще сильнее.

   Марбас обжег шею Терезы чередой страстных поцелуев. Она запрокинула голову, а пальцы, скорее, инстинктивно ухватились за его ремень. Пряжка поддалась через пару неуклюжих поспешных движений. Сбросив брюки, Марбас вновь прижал Терезу к себе. Она обвила его руками и ногами, задыхаясь от желания. Каждое соприкосновение кожи – новый всплеск притяжения. Тереза изогнулась под жаркими поцелуями. С губ сорвались сладкие просящие стоны.

   – Видишь, Тереза? – поддразнил Марбас на ухо. – Я могу