всегда выбирал её и ни о чём не жалел, даже несмотря на плохое начало. Ну, ты сам понимаешь… — Хадвар только кивнул, уставившись себе на руки. — Я смутно помню сотни тысяч сражений по всему Скайриму, но Ривервуд словно в душе отпечатался. Здорово тут.

Они молча выпили. Река и вправду заливисто журчала, словно струны души перебирала; горный воздух отдавал влагой.

— Так жил бы здесь, а не чудил в Хелгене.

— Время всё равно идёт вперёд. Пока я тут сижу, Каликсто убивает очередную девушку, культисты приносят жертвы, а драконы опустошают деревни. Лучше отматывать время, и все будут живы.

Хадвар подавил вопросы и вспомнил себя на его месте — только безысходность нужно помножить на сотню случаев. Размышляя над ответом, он выпил ещё мёда, чувствуя, как тепло растекается в груди. Сложно вот так поверить, что какому-то заключённому известно будущее, но он, Хадвар, ближе всех на свете приблизился к этому знанию.

— Так, говоришь, мы дружили?

Его собеседник не сразу нашёлся с ответом — видимо, ждал совершенного иного вопроса.

— Мне хотелось думать, что да.

— Тогда послушай меня: Алдуина, каким бы он ни был, так не удержишь, с ним надо покончить и жить дальше. Думаю, ты уже знаешь короткий путь — так пройдём его вместе. Как-нибудь нетривиально, удивим мир своей смекалкой, — добавил Хадвар, помня о бесшабашном характере своего напарника по несчастью. Тот явно оценил идею, хоть и вздыхал устало. — Скажи, приятно, когда твои пророческие бредни слушают?

Осталось только придумать, как звать друга, которого Хадвар внезапно нашёл за пределами петли, терял и снова находил, пока сам не прорвался через путы времени. Он понятия не имел, специально ли так вышло или случайно, но одно знал точно: не один, так двое человек изменят мир, пусть и не без пинка от высших сил.

Рука чесалась записать новую пометку в список дел, но, подумав хорошенько, Хадвар выкинул стопку бумаг в реку и потянулся к следующей бутылке.