не имел значения: мяса на костях хватало на всех, а на утро мужчины вновь собирались на охоту.

  Рина задумчиво жевала мягкое мясо. Если эта зима будет суровой, то Таеру предстоит задача куда более сложная. Кто-то должен будет лечь спать голодным, кому-то должно достаться больше, чем другим. Должны выжить сильные и молодые. Умрёт охотник - еды станет ещё меньше. Из детей придётся выбирать самых слабых. Их перестанут кормить, чтобы больше досталось остальным. Старики порой и сами переставали брать еду, и тихо умирали в своих хижинах. Или уходили на север, в край долгой ночи и долгого дня.

  Вверх взметались искры, и пламя бросило тёплые отсветы на лица людей. Уже наступила ясная летняя ночь, и на темной синеве выступили созвездия. Копье, Мамонт, Медведь, Тигр. Засиял Орёл - ярчайшая из всех звезд, указующая прямо на север.

  Наевшись, Рина встала на ноги и подошла почти вплотную к костру.

  - В те далёкие времена люди не ведали огня, - голос её стал низким и певучим, - Когда Солнце уходило в ночь, люди первых дней оказывались в кромешной темноте. Они походили на зверей. Ели сырое мясо, и, умирая, без обрядов уходили на иную тропу. Первочеловек, сын Матери Матерей, родившийся за закатом, вышел из своей подзвёздной пещеры и ощутил ужас в сердцах людей. Разозлился он на Мать Матерей, разозлился на Отца-Небо, - она взмахнула рукой, едва коснувшись пальцами пламени, - и порешил украсть небесный огонь.

  Долго думал он, как до него добраться. И вот однажды ночью он увидал Лунного Зайца. Накинул он него сеть и поднёс к шерсти ветку. Но лунный огонь был слабым. Едва светил и совсем не грел. Заяц все пытался вырваться, но сеть была крепкой, никак не разорвать.

  - Это поэтому у лунного зайца щербатое лицо? - спросил мальчик. На него зашикали женщины.

  - Заяц вырывался и вырывался, но никак не мог порвать сеть. Наконец, он перестал брыкаться и обратился к Первочеловеку. "Скажи мне, человече, чего ты хочешь?" "Я хочу добыть небесный огонь", ответил ему Первочеловек. "Зачем же?", поинтересовался заяц. Выслушав ответ, заяц ответил. "Ну, раз так, тебе нужно добраться до солнца, а я тебе в этом деле не помощник. Да и ни к чему людям солнечный свет. Был бы нужен, Отец-Небо поместил бы солнце куда ниже".

  Первочеловек разрезал ножом сеть, и заяц ускакал прочь по небесной тропе.

  - А ещё он отрезал ему хвост! - встряла девочка по имени Ашнуу, сидевшая в стороне от женщин, - А хвост лунного зайца отдали мамонту, только у него уже был один хвост...

  - А ещё говорят, что ему отрезали нос, за то, что он слишком часто всех перебивал! - строго сказала Рина, - Призадумался Первочеловек, как добраться до солнца. Долго бродил он по земле, и вот на исходе года решил передохнуть. Поднял глаза к небу, и вдруг видит - впереди гора. Да такая высокая, что подпирает собой небо. Собрался Первочеловек с силами и отправился в горы. Раз за разом взбирался он на верхушку, но не мог поджечь ветку от солнца. В зимние дни оно слишком быстро бежало, в летние - прожигало ему глаза. И вот в последний раз забрался он на гору. Было это в день летнего Солнцестояния, когда Солнце медленное и ленивое.

  Но оно было так высоко, что Первочеловек не смог до него дотянуться. Опечалился тогда он, и решил переночевать на камнях. Лёг он, и вдруг чувствует, жарко спине, будто солнце греет. Глядит - камни раскалились докрасна от солнечного огня. Схватил он их, пока не остыли, и побежал вниз. Ударил камень о камень, отскочила искра на сухие ветки, и загорелся первый костёр. Возрадовался Первочеловек и отправился к людям. Научил он их высекать искры из камней. И с тех пор не страшны людям ни мрак, ни чудища.

  - А ещё он научил первых людей охотиться и делать копья из камня и дерева! - воскликнули охотники.

  - И делать иглы из костей, чтобы сшивать шкуры! - раздался голос с женской стороны.

  Рина хотела вернуться на своё место, но родичи разом принялись просить её рассказать историю дальше. То была страшная сказка, не для ночи накануне осени. Но воздух был тёплым, а небо ясным, и шаманка сдалась. Она подозвала к себе детей. Те уселись вокруг неё, ожидая продолжения.

  - Первочеловек никому не сказал, что отдал людям огонь. Ни Матери Матерей, ни Отцу-Небу. Только Лунный Заяц всё видел, но он никогда не лез в чужие дела.ќ

  - А это, потому что он никому ничего не сказал, у него лицо щербатое? - спросила Ашнуу.

  - Нет, это потому, что был слишком любопытный, - Рина щёлкнула девочку по носу, - Зажили счастливо первые люди. Охотились на зверей, в ночи грелись у костра. Первые шаманы делали обереги, изучали лечебные травы, придумывали детям имена. И вот однажды, холодной ночью, в частокол постучали. На пороге стояли люди. Пятеро, закутавшиеся в неумело сшитые шкуры. "Пустите нас отогреться у костра". И выглядели они уставшими и голодными, будто скитались уже много лун. И решили люди пустить их. Отчего бы и нет? Еды вдоволь, а огонь грел всех, кто сидел подле него. Но только то были не люди.

  Под покровом ночи к людям пришли из тени Те-Кого-Не-Видно.

  Кожа их была прозрачной, а руки как кости мертвецов. Сунули они ветки в костёр, обратились в тени и убежали в лес. И там выпустили солнечный огонь на волю.

  Разгорелся лесной пожар, и небо заволокло черным дымом. Сорок дней и сорок ночей стояла удушливая ночь. Даже солнце не всходило. А потом наступила долгая зима. С неба хлопьями падал серый снег, реки сковало чёрным льдом, а ветра подточили верхушки гор. Первочеловек сидел в своей пещере, с тоской глядя на почерневший мир. Молчала и Мать Матерей. А Отец-Небо ушёл так далеко в небеса, что не услыхать, не увидать земной мир он не мог.

  И тут в кромешной тьме загорелся огонёк. А вслед за ним ещё с дюжину. Люди отбросили страх, перестали молить о помощи и вновь зажгли огонь. Пламя рассеяло тьму, и ещё через сорок дней ночь отступила. Вновь загорелось солнце и пошло по своему пути. С севера пришли мамонты, с юга - прилетели птицы. Только Отец-Небо больше не спускался на землю, а ушёл прочь, на запад. Но даже в самый ясный день, в самую тёплую ночь нужно помнить о Тех-Кого-Не-Видно, - она поманила рукой Ашнуу и взяла в руки её оберег, - Пока вы носите обереги,