странно выглядит.

Я пошла назад, к переулку Роз. Не торопясь и, сказать по правде, неохотно. Я все еще твердила себе, что люблю Тони, но, скорее, по привычке. И от безысходности. Но любить такое трудно. С ним и рядом-то находиться не очень приятно. И все-таки, это Тони.

Он ждал меня, прячась в тумане возле нашего дворика. Тони не выходит из тумана, на свету он начинает обугливаться. Так было с самого нашего первого дня в Городе. А вот все остальное пришло постепенно.

— Где ты была так долго? — гаркнул Тони вместо приветствия, стоило мне шагнуть в туман переулка.

Он схватил меня за руку, и я вскрикнула — его длинные острые когти прорезали мой свитер, словно портняжные ножницы.

— Где ты была? С кем?

Слова у Тони теперь получались нечеткими. Даже в человеческой форме его челюсть деформировалась и не все зубы помещались во рту. И если в волчьей ипостаси это смотрелось страшно, но органично, то сейчас он выглядел как уродец из тех цирков, которые раньше колесили по городам.

— Отпусти! — Я дернула руку, и, высвободившись, зашагала в наш дворик.

Прихрамывая, Тони догнал меня. Его ноги больше не превращались полностью в человеческие, оставаясь как бы выгнутыми в коленях. Ходить на двух ногах Тони было неудобно, и он все чаще помогал себе руками, тоже непропорционально длинными. Не нужно быть гением, чтобы понять, к чему все идет. Рано или поздно Тони совсем потеряет человеческий облик.

— С Детективом, да? Ты была с этим смазливым легавым? Я вас видел! — Такая длинная тирада далась Тони с трудом.

Он ковылял рядом, но хватать меня больше не пытался.

— Ты тоже находишь его симпатичным? — Поцарапанная рука болела, и мне захотелось позлить Тони.

Пусть побесится. Но Тони не оправдал моих надежд. Он отстал, прислонившись к стене дома. Испортил всю потеху. Ну и черт с ним. Я пошла по переулку, больше не оборачиваясь на него.

Под ноги попалась запачканная кровью фуражка с черепом. Срывая досаду, я пнула ее подальше с дороги.

— Мог бы и прибрать за собой!

Надеюсь, других следов гауптштурмфюрера мне не попадется.

Я гордо дошагала до дворика, в котором среди мусора, притащенного туманом, обнаружила на небольшом деревянном столике остывшую чашку кофе. Рядом стоял пластиковый стул. Один. Тони уже не может сидеть на человеческих стульях, а как выглядят стулья для оборотней, мы не знаем.

Ну, надо же. Старался, готовил мне кофе. С его-то руками это почти подвиг. Стало совестно. Я что, действительно так сильно задержалась?

Сев за столик, я отхлебнула кофе. Гадость редкостная. Надеюсь, хоть волчьей шерсти в ней не очень много. Я уже готова была простить Тони, но он все не шел мириться. Ну что мне самой, что ли, идти его искать?

И все-таки под аркой появилась большая серая фигура.

Тони, ковыляя на двух ногах, приблизился к столику и сел на землю напротив меня. Его теперешние размеры позволяли оставаться со мной на одном уровне даже сидя на земле. И, кажется, передние зубы, те, что не помещаются во рту, стали больше. По ним стекала слюна.

¬— Он тебе правда нравится? — спросил Тони.

— Кто? — не поняла я.

— Детектив.

Ах, детектив. Я, честно сказать, уже и забыла, из-за чего мы с Тони поцапались. Я обдумывала какой-нибудь колкий ответ, когда вдруг Тони произнес:

— Если нравится, ты иди.

Вот тебе раз.

— А как же «я тебя никому не отдам», «я за тебя любого на ленты порежу»? — усмехнулась я, пряча за улыбкой целый букет чувств. — Что, забыл все свои обещания?

Тони промолчал. Посмотрел куда-то в сторону.

— А как же наше кафе с пианино и музыкой? С деревянными столиками и удобными диванчиками для посетителей? Ты будешь за стойкой смешивать коктейли, а я буду петь в длинном платье и жемчугах. Ты мне обещал!

В прошлой жизни мы с Тони столько раз обсуждали эту мечту, что я представляла себе это чертово кафе в мельчайших подробностях. В конце концов, ради этого мы все когда-то и затеяли. Меня уже даже не смущало то, что я совершенно не умею петь. Тони всегда был так уверен в успехе нашей затеи, что я смирилась со своей участью будущей певицы.

— Мы не выберемся отсюда, Роза.

Ну вот он это и сказал. То, что мы оба давно понимали.

— Чушь, конечно, выберемся, — мне хотелось, чтобы мой голос звучал как можно беззаботнее, но это было непросто.

— Посмотри на меня, Роза.

В голосе Тони вдруг появилась такая тоска, что мне стало не по себе. Значит, не я одна об этом думала почти все время. И не я одна притворялась, что все еще верю.

Я послушно взглянула на когда-то любимого мужчину. Уже и не человек. Длинные руки с ужасными когтями спокойно лежат на земле, согнутые колени достают до ушей. Уши заросли жесткой серой шерстью. Слюна стекает по подбородку из незакрывающегося рта. Ну и запах… От того, чем он питается. А ничего другого он есть не может, в первые недели пребывания в Городе мы перепробовали все.

— Я сдохну в этом дворе. А вот тебе вовсе не обязательно здесь оставаться.

И это тоже он все-таки сказал. А я не верила, что решится. Что сможет отпустить меня, согласившись остаться тут в одиночестве. И умереть голодной смертью. Ведь если я уйду, кто будет приманкой?

Я поднялась со стула и подошла к Тони, обняла его, заставив себя забыть о жутком запахе.

— Не говори ерунды. Мы обязательно выберемся. Роз в корзине осталось уже не так много.

Когда мы только попали сюда и пытались понять, что и как тут происходит, то решили, что Город нас отпустит, когда розы в моей корзине закончатся. Ну, вроде как, по одному злодею за каждую нашу жертву. Я каждую ночь цепляла розу на грудь очередному монстру, которого заманивала к Тони. Вот только чертовых роз не становилось меньше. Я перестала приносить корзину в наш дворик, чтобы Тони ни о чем не догадался. Глупо, конечно.

— Сколько? Сколько их там осталось?

— Ну, может, пара дюжин, — неопределенно пожала плечами я.

Выносить объятия Тони было непросто. Главное, чтобы меня не стошнило от этой вони.

— Я не успею. У меня в запасе неделя, не больше. Мне все труднее возвращаться.

Тони отстранился и посмотрел мне в глаза. Вот глаза у него остались прежними.

— Я боюсь, что потеряв человеческий облик, перестану тебя узнавать. И нападу. Я ведь все время хочу есть.

Его слова были глухими и скомканными. Мне стало по-настоящему страшно. Вот об этом я никогда не думала.

— Может, я и заслужил все это, — Тони обвел горящим взглядом наш дворик, — но не… Ты понимаешь?

Я кивнула. Куда уж понятнее.

— Пообещай мне, что еще пара дней, и ты уйдешь. Не дай мне…

Он не смог договорить. Отвернулся, спрятал лицо — скорее собачьим, чем человеческим жестом.

— Обещаю.

Я давно знала, что