========== 1. ==========

Стояла та самая прекрасная пора осени, когда тёплые деньки возвращаются погостить на недельку-другую, прежде чем зарядят бесконечные дожди. И хоть в Среднем кольце Амбертауна было не так красиво ввиду почти полного отсутствия деревьев, на территории закрытой школы Хартвуд можно было вдоволь налюбоваться яркой листвой. Здесь было что-то вроде сквера, как раз на стыке двух корпусов. Изначально там находился пустырь, но лет двадцать назад энтузиасты вроде директора Райта — тогда ещё просто учителя — расчистили его и облагородили. Ученики по-своему оценили их труд — они частенько бегали туда покурить, как раз в угол между первым корпусом и стеной, окружавшей школу. А еще за библиотеку, что находилась за общежитиями.

Ну, и не только ученики.

Целый день просидев в кабинете, я тоже решил сходить покурить на улице, а не в «курилке» для учителей. В такую погоду грех не подышать свежим воздухом. Да и коллеги мне поднадоели. А ведь ещё и двух месяцев не проработал! Но я постоянно чувствовал их молчаливое неодобрение, о причине которого догадывался, но спрашивать напрямую не собирался. Так что я направился в тот самый «курительный угол».

По пути я размышлял о своей нелёгкой работе. Мало того, что приходилось постоянно проверять бесконечный поток работ и выставлять оценки, готовить лекции и отчёты, так ещё в Хартвуде были разрешены телесные наказания. Как и во всём Амбертауне. Некоторые ученики в шутку называли школу Хёртвудом*. А наказывать-то должен я. Хоть моя память о школьных годах немного стёрлась — за десять-то лет, — но розги и страх перед ними я запомнил хорошо. А тут на меня возложили ответственность самому решать, сколько получит тот или иной ученик. Сначала я разработал систему: за прогул —десять ударов, за «провал» — пятнадцать, за сорванные уроки — двадцать. Но в первые же недели моя система пошла коту под хвост.

Я судил по себе и своим способностям. Но оказалось, что ребята очень разные, и для кого-то вроде Чарльза Родса или Барри Уайта получить «D»** — это очень плохой результат, а вот для Майкла Купера — просто невероятный успех. Или взять прогулы. Ну, прогулял парень урок, но если он пришёл на следующий день и извинился — ну как его после такого наказывать? Или же наоборот: когда Кристофер Келли с товарищами сорвал урок, а в его глазах не было ни капли раскаяния — да разве тут просто двадцаткой обойдёшься? Ещё стоял и нагло улыбался, весь такой против школьных правил. Тут его к директору надо или к куратору.

А ещё их жалко за оценки и прогулы наказывать, особенно когда не злишься на них за это. Они сразу смотрят таким виновато-обиженным взглядом, такие беспомощные перед моими полномочиями. А вот когда я на них злюсь, как, например, с Келли было, то тут, конечно же, мне проще их задницы пороть. Но потом всё равно себя козлом чувствую.

Другие учителя говорят, что это пройдёт примерно через полгода, все они станут на одно лицо и на одну задницу, и не будет так противно после порки. А сейчас они советуют мне вечерами выпивать немного бренди. На заявление: «Но я же так сопьюсь» — отвечают: «Но ты же учитель, чего же ты ждал. Работа у нас нервная».

Ещё бы! Это же Хартвуд, закрытая школа для мальчишек из неблагополучных семей. Некоторые из них — малолетние преступники, не раз пойманные на воровстве или бродяжничестве.

Я дошёл до угла и закурил, прислонившись спиной к серой, покрытой мхом стене. Ветви какого-то деревца почти полностью скрывали меня от непрошеных взглядов. То, что нужно.

«Чёрт бы всё это побрал…»

Я смотрел, как серый дым сигареты поднимается в чистое голубое небо.

«Прекрасная погода. Сейчас бы гулять с кем-нибудь на Чёрном озере, а не вот это вот всё».

От невесёлых мыслей меня отвлёк хруст веток. Я обернулся — передо мной стоял Майкл Купер, шестнадцатилетний парнишка. Успеваемостью он не блистал. О таких говорят: «Умненький, но ленится». А ещё у него много дисциплинарных нарушений и неприятных историй про «случайно найденные» чужие вещи. Частый гость у куратора Брайана Робинсона.

— Добрый день, мистер Хилл, — робко произнёс он. — Извините, я вас не заметил издалека.

«Ну, да, если бы заметил, не подошёл бы».

— Что, курить пришёл? — беззлобно спросил я.

— Нет, что вы, сэр! Я не… Просто подышать свежим воздухом!

Я устало посмотрел ему в глаза.

«Ты не поверишь, парень, насколько мне плевать, куришь ты или нет. А что там говорят школьные правила? Ах да, сразу же к куратору вести».

— Ну и кого ты обманываешь? Выворачивай карманы.

Парень насупился.

— Я жду.

Майкл обиженно посмотрел на меня и достал из заднего кармана брюк помятую пачку сигарет и зажигалку. Я взял их, повертел в руках. Купер смотрел на меня настороженно, видимо, гадая, сам я его накажу или отведу к мистеру Робинсону.

«Как же мне неохота сейчас всем этим заниматься».

В кабинете меня ждала куча бумажной работы, и я с тоской подумал о том, что придётся ещё возиться и с мальчишкой.

— А, чёрт с тобой. — Я протянул ему сигареты с зажигалкой. — Я сегодня добрый.

Изумленный Майкл принял своё добро обратно.

— Вы… не будете меня наказывать?

Я отрицательно покачал головой, затягиваясь сигаретой.

— А… а покурить можно?

— Кури.

Парень достал сигарету, чиркнул зажигалкой. Та дала искру, но сигарету поджечь не смогла. Майкл несколько раз крутанул колёсиком, но безрезультатно.

— Кончилась, зараза, — расстроился он.

Я закатил глаза, достал свою зажигалку и дал ему прикурить.

— Спасибо, сэр.

Мы молча курили некоторое время. Я крутил зажигалку в руках.

— У вас красивая зажигалка, сэр.

— Я знаю, спасибо.

На ней были выгравированы несколько созвездий и мои инициалы — «И. Х.». Это был подарок на мой день рождения от когда-то дорогого мне человека. Подумать только, больше трёх лет прошло с тех пор. Я убрал зажигалку в карман пиджака.

«Эх, если бы воспоминания можно было так же легко взять и положить в карман».

Майкл быстро докурил свою сигарету, пока я задумался.

— Мистер Хилл?

— М? — Я поднял голову.

Купер порывисто обнял меня.

— Спасибо, сэр, — сказал он и убежал.

«Странный