житель, в чем я сильно сомневался.

— Привет, сосед, — миролюбиво улыбнувшись, первым сказал я. — Есть проблемы?

— Здравствуйте… господа, — удивленно и чуть испуганно ответил он, уставившись обалделым взглядом на мой камуфляж и Катины стройные ножки в джинсах. — А вы кто?… Простите, с кем имею честь беседовать?

— Хороший вопрос, — качнул я головой. — С нами. Я — Александр, девушку зовут Екатериной. А вы сам, товарищ, собственно кто?

— Товарищ? — лицо паренька исказила нешуточная гримаса. — Вы из ВРК?

— Из чего? Не знаю такой аббревиатуры, — честно признался я.

— Из Московского Военно-революционного Комитета?

— Нет, — что-то смутное забрезжило у меня в голове. — Никаких революционных комитетов не знаю и сроду в них не состоял, — ответил я, задумавшись. Что-то такое я слышал, но вот конкретика никак не приходила в голову… — Так подожди, ты из какого года сюда попал?

— Из тысяча девятьсот семнадцатого, — ответил парень. — А где это я? И какой сейчас год?

— Потом, — отмахнулся я. — Ты случайно Загоренский скит не ищешь?

— Ищу, — согласился парень. — Вернее должен искать. Наверное… Только вот пока руки заняты — кивнул он на свои стянутые веревкой запястья.

Я еще раз присмотрелся к пареньку. Ну не выглядел он опасным. Оружия не видать, разве что где-то припрятано, агрессивным тоже не казался. Ладно, попробуем поладить.

— Вытяни руки, — велел я ему, доставая нож. — И сиди смирно, сейчас помогу. Подойдя к пареньку, я одним взмахом перерезал стягивающую его запястья веревку и тут же на всякий случай отступил на пару шагов в сторону. Хрен его знает, надо быть на всякий случай поосторожнее. — Так кто ты такой все-таки? И как сюда попал?

— Позвольте представиться: юнкер Алексеевского военного училища, Котомин Роман, — щелкнул сапогами вставший с камня парень.

— Юнкер блин, — наморщил я лоб. — Алексеевское училище, ВРК… слушай ты не из октября семнадцатого? Московское вооруженное восстание? Ты против большевиков что ли дрался…

— Мы защищали законную власть временного правительства! — вскинулся парень.

— И проиграли, — утвердительно кивнул я. — Бросили Кремль и капитулировали второго ноября.

— Похоже, так, — согласился юнкер. — Нам сказали — прекратить сопротивление, чтобы избежать ненужных жертв и сдать оружие. Дальше уже кто как… Я выбирался из Москвы пешком и попал в плен к распропагандированным солдатам. Погоны, дурак, не хотел снимать, — мотнул он головой. Чуть было не расстреляли, но удалось сбежать.

— Дай угадаю, один волшебный дед помог?

— Ага, — только и вздохнул Роман. — Была у меня очень странная встреча…

— Потом расскажешь, — махнул я рукой. — Будет у нас еще время поговорить. Лучше скажи, ты воды здесь поблизости не видел, юнкер? Ручеек или родничок какой-нибудь? Вечереет, пора бы лагерем встать.

— Так воды полно, — ответил парень. — Дальше по дороге, где-то с полверсты озеро будет. Вроде большое, но точно я не рассмотрел. Убежал я оттуда.

— Почему убежал?

— Там были люди, — ответил Роман. — Много, с десяток или больше, азиатской внешности, одеты странно… вроде вас. Не прятались. И разговаривали громко, не по-русски. Я не решился к ним со связанными руками выходить, побежал через лес и по дороге, решил сначала от веревок избавиться. А тут и вы подоспели.

— Интересный расклад, — задумчиво протянул я, остро жалея, что не прихватил с собой хоть какого-нибудь ствола. — Не по-русски говоришь, говорили… Значит так, Рома, — полез я в рюкзак за биноклем. — Катя пока останется здесь, а мы с тобой тихонько прогуляемся лесом к озеру. Посмотрим, что там за компания собралась.

Юнкер не обманул. Продравшись через не слишком густой ельник и заросли лощины, мы вскоре вышли к лесистому берегу озера. И оно, надо сказать, меня изрядно впечатлило. Овальной формы, противоположный берег виден километрах в трех-четырех. Вокруг озера сплошной лес, но в его центре располагался немаленький остров, площадью гектаров тридцать как минимум. А на острове возвышалась самая настоящая крепость, построенная в русском средневековом стиле. Обнесенная со всех сторон белокаменными стенами, высотой с двухэтажный дом, с башнями по углам, внутри видно несколько крупных строений и даже колокольня имеется, с крестом на венчавшем ее куполе. В стене видны закрытые массивные ворота, выходящие прямо к дощатому причалу. Правда, на острове не видно ни души.

— Опа… кажется это и есть наш Загоренский скит, — пробормотал я, лежа в кустах рядом с юнкером. — Внушает.

— Дайте мне, пожалуйста, посмотреть — потянул руку к биноклю Роман. — Любопытно же.

— Погодь-ка, — перевел я бинокль правее, туда, где в полутора сотнях метров от нас к берегу озера выходила дорога. — А вот и твои иностранцы…

Дорога заканчивалась небольшой полянкой на берегу и дощатым причалом, таким же, как и на острове. А еще там были люди. Десятка три человек или чуть больше. Все как один молодые парни и девушки, примерно восемнадцатилетнего возраста. Одеты по-разному: одни в камуфляже или добротной тактической одежде, другие просто по-походному, но без затей и во что придется, третьи — явно городские типы, в модных прикидах и непрактичных городских ботинках или туфлях. Были даже девушки на каблуках и в коротких юбках, которым тут уж точно не место, а так же личности в странных рубахах, вроде домотканых или гимнастерках. С поклажей тоже полный разнобой: у кого-то основательные рюкзаки вроде моего, у других сумки и котомки, кое-кто вообще без ничего. Но что интересно: все они были явно разбиты на две компании. Одна кучковалась ближе к причалу, другая к лесу. И говорили они тоже по-разному.

— Кажется, там и наши есть, — прошептал мне прислушавшийся Ромка. — Азиаты и наши.

— Ага, — согласился с ним я. — Одни говорят на русском, а другие…нет, это не инглиш. И не немецкий с французским. Блин… как бы не китайский или японский, — пробурчал я себе под нос. — Да! Японский. «Вакаримасмы» и «Сумимасэны» ни с чем не спутаешь, поверь бывшему анимешнику.

— Кому? — удивился юнкер.

— Любителю японских мультиков.

— Японских чего?

— Неважно. Девок с большими глазами… На бинокль, сам посмотри. Только осторожно…

Пока Рома разглядывал крепость на острове и собравшийся на причале народ, я шевелил мозгами, пытаясь принять верное решение. И чем больше думал, тем сильнее склонялся к мысли, что прятаться дальше по кустам и изображать партизан не имеет смысла. Надо выходить к людям. По всей видимости, там собрались такие же как и мы бедолаги, попавшие «на ту сторону» из-за своих проблем. Кто-то из них к путешествию