через неделю!
— Главнокомандующий сказал есть, значит надо есть, — Гордеев сочувственно вздохнул и, покосившись на Нику, извлек из пакета контейнер с вареной грудкой и картофельным пюре.
— Никуль, смилуйся, — больная состроила жалобную рожицу, а в следующую секунду принялась с жадностью уплетать банан. — Выкладывайте, что там творится в большом мире.
Ника виновато посмотрела на подругу.
— Мы подали заявление.
— Воу! Это же супер новость!
— Мне стоило немалых усилий убедить упрямицу, — Влад приобнял Нику за плечи и с нежностью поцеловал в висок. — Доминика переживает, что для этого сейчас слишком неподходящее время.
Крис фыркнула и беззаботно махнула рукой.
— Глупости! Для счастья любое время подходящее. Вы и так слишком долго этого ждали, разве нет?
Влад усмехнулся.
— Пожалуй, даже дольше, чем следовало, — он опустился на кровать позади Ники и, крепко обняв ее, прижал к груди.
Наверное, они оба правы. Ника накрыла рукой сцепленные на груди ладони Влада и с благодарностью улыбнулась подруге.
Кристина идет на поправку — хвала всем богам, рана, которую нанес ей Стас, оказалась не смертельной, а все остальное хоть и случилось недавно, успело порасти вековой пылью. У нее есть любящий отец, который с нетерпением ожидает в гости дочь с будущим зятем, любимый мужчина, от одного присутствия которого душа сияет всеми красками мира, подруга, хоть и немного сумасбродная, но такая искренняя в своей привязанности — разве этого недостаточно для полного счастья?
Влад нежно потерся носом о ее щеку. Повернув голову, Ника взглянула в мерцающие небесной синевой глаза. Мягкие губы любимого коснулись ее губ.
— Я люблю тебя, — прошептал он едва слышно, и по телу разлилось приятное тепло.
Да, она действительно счастлива.
— Перестаньте, иначе я сейчас разрыдаюсь, и у меня тут же разойдутся швы, — хохоча, дернула коленкой Крис.
Влад демонстративно чмокнул Доминику в щеку и весело подмигнул страдалице.
— Ты у нас почетная свидетельница, так что давай, зализывай по-быстрому раны — и будем знакомить тебя со свидетелем. Он уже с ума сходит от нетерпения.
Кристина просияла.
— Вот это, я понимаю, мотивация, — и тут же подозрительно прищурилась. — Надеюсь ему меньше ста лет? А то я наслышана о твоем окружении.
Влад расхохотался.
— Шуточки у тебя, — Ника с улыбкой сжала ладонь Крис.
— Свадьба будет королевской! Или правильнее сказать графской? Как?
Тень грусти легла на лицо Ники. Подготовка к свадьбе шла полным ходом: особняк приобрел былой лоск, парк был убран, даже старые буки, казалось, ожили. Только воспоминания о прошлом, когда маленькая Софи бегала по просторным коридорам, играя в прятки со старым графом, вызывали щемящее чувство утраты.
— Снова вспомнила деда? — Крис сочувственно вздохнула.
— Я даже не успела с ним попрощаться.
— Зато он теперь свободен. Сидит себе на облаке, играет на арфе.
Эта девчонка неисправима. Ника грустно улыбнулась. И все-таки подруга права. Где бы сейчас ни была душа графа Бориса Александрова, она в лучшем мире. Проклятье освободило не только Влада, но и все души, заключившие когда-то сделку с демоном.
— Я только одного не понимаю, как твой дед попал в услужение к Владу. Его ведь убил Гордий, а невинно убиенные вроде как должны топать в рай.
Влад покачал головой.
— Он и не был у меня в услужении. Это был его собственный выбор.
— Как это? — Крис непонимающе уставилась на Нику. — Объясни.
— Мой дед заключил свою душу в тот самый подсвечник, который стал орудием его же убийства. Его дух остался в поместье, а Влад не стал его прогонять. Все-таки это его поместье.
— А почему он сразу тебе не сказал, что ты — его внучка?
— Он просто не мог этого сделать, но оставил мне подсказку, где искать кулон.
— В ту ночь, когда вы со Стасом были в библиотеке? — Крис испуганно прикусила губу и покосилась на Влада.
— Да.
— А как же Стас? То есть Гордий, — продолжала допытываться подруга. — Он ведь тоже был пленником Влада.
Ника пожала плечами.
— Гордий стал пленником собственной алчности. Если бы он оставил свою затею и не убил мою мать, его душа освободилась бы как и прочие. Но убив Катерину, он разделил ее проклятье.
— И что, они оба обречены на вечные муки?
Ника вздохнула.
— Кто знает, Криси, кто знает…
КОНЕЦ
КОНЕЦ