признания идентичности найденных останков Николаю II и его близким (в частности Ю. А. Буранова). Историографический анализ исследований историка Ю. А. Буранова, данный автором в примечаниях. можно считать вполне убедительным. Конечно. Иван Федорович не беспристрастен. Его книга — исключительно полемична по форме. В этом ее достоинство, но это является и ее основным недостатком. Автор стремится не только доказать участие в убийстве большевистских вождей во главе с В. И. Лениным, но и показать насколько аморально было это участие. Этические оценки в научных работах часто воспринимаются читателями как свидетельство некоторой профессиональной неуверенности. Об этом забывать не стоит, хотя в данном случае ни о какой профессиональной неуверенности не может быть и речи. Обеспокоенный тем. что в последние годы вопрос об убийстве Царской Семьи стал исследоваться недостаточно компетентно, а то и вовсе искажаться. Иван Федорович с удивительной и подкупающей искренностью взял на себя труд реконструкции всего процесса подготовки и осуществления большевиками убийства последнего русского самодержца. Им были детально рассмотрены политические, идеологические, нравственные (если это слово в данном контексте употребимо) причины, выдвигавшиеся «рабоче-крестьянской» властью, при подготовке и осуществлении преступления 17 июля 1918 г. Автор показывает, что попыток убить бывшего Императора было несколько, что Екатеринбургская голгофа в тех условиях была для Николая II и его Семьи неминуемой. Иван Федорович собрал документы и материалы, показывающие не только руководителей, но и исполнителей убийства, восстановив список как непосредственных участников расстрела. так и тех. кто охранял Дом Особого Назначения.

Собственно работа состоит из семи глав, в которых исследуются вопросы непосредственной подготовки убийства и сокрытия тел убитых, а также проблема изъятия и разграбления царских драгоценностей. Иван Федорович полагает, что еще во времена нахождения Семьи в Тобольске вопрос о внесудебной расправе над Императором стал для большевиков актуальным, следовательно, екатеринбургский этап — можно рассматривать как продолжение подготовки ранее задуманного преступления. Его спланированность не вызывает у Ивана Федоровича сомнений, в этом он хочет убедить и своих читателей Стремясь доказать и показать. как большевики шли к окончательной «развязке» царского «дела», автор восстанавливает механизм подготовки убийства, скрупулезно собирая и сопоставляя все возможные материалы — и давно известные, и найденные им в архивах впервые. Проводя эту непростую, «техническую» работу, он сумел показать не только то. что контакты с центром (т.е. московским руководством) будущих убийц Семьи являлись постоянными, но и то, что большевистские вожди, в лице своих уполномоченных, осуществляли постоянный контроль за действиями уральских руководителей, приставленных к Дому Особого Назначения. Разумеется, некоторые вопросы, поднятые в этой связи Иваном Федоровичем, очевидно требуют дополнительной проработки (например, о легендарном А. Е. Лисицине, историчность которого, по моему мнению, еще рано считать доказанной). Однако само обращение к теме контроля центра за действиями уральцев уже может восприниматься вполне позитивно.

Отдельно следует отметить заключительные главы, где поднимается вопрос о расстреле и сокрытии тел убиенных. Об этом писали многократно. существует целая литература (в том числе и «апокрифическая», в которой можно встретить информацию о «трех заспиртованных головах», о полном уничтожении тел Императора. его близких и слуг, о спасении некоторых узников. — Великой княжны Анастасии или Великого Князя Алексея, и еще много о чем). Но тем более важным представляется мне обращение к этой теме именно исследователя-уральца. историка, прекрасно знакомого с Екатеринбургом и его окрестностями, знающего местные предания, связанные с Царской Семьей, собиравшего материалы в том числе и с тех. кто был непосредственно причастен к цареубийству. Иван Федорович, как мне представляется. — вполне аргументированно доказывает, почему в окрестностях Екатеринбурга были захоронены (а потом, много десятилетий спустя. — и обнаружены) останки лишь 9 расстрелянных, хотя в ночь на 17 июля 1918 г. в бывшем доме инженера Ипатьева погибло 11 человек. Автор предлагает свою помощь в деле обнаружения второго захоронения, которое, по его убеждению, находится недалеко от первого, исследованного. В современных условиях, когда мифы о спасении кого-либо из екатеринбургских узников вновь получают распространение (достаточно назвать книгу Г. Б. Егорова.. И. В. Лысенко и В. В. Петрова «Спасение цесаревича Алексея. Историко-криминологическая реконструкция расстрела Царской Семьи», вышедшую в Петербурге накануне погребения «екатеринбургских останков» 17 июля 1998 г.). к версии Ивана Федоровича стоит отнестись с большей серьезностью и вниманием, чем были проявлены до того.

Отдельная заслуга автора — исключительно богатый подбор фотографий, позволяющих познакомиться с екатеринбургской трагедией «в лицах». Кстати сказать, подобному изучению весьма способствуют и помещенные в конце книги биографические справки. Некоторые из них, правда, излишне информативны (это касается тех. в которых содержится материал об известных политических деятелях Советской России), но многие позволяют узнать биографические данные о мало или совершенно неизвестных ныне деятелях Урала, прямо или косвенно причастных к убийству Царской Семьи.

Не будет преувеличением сказать, что эта тема — исключительно важна для православных, почитающих страстатерпческий подвиг императора Николая II. императрицы Александры Федоровны, их детей и слуг. Восстановление исторической справедливости, конечно же. дело необходимое, но для православного сознания несомненно важнее другое: обретение уверенности в том. что останки убиенных 17 июля 1918 г. действительно обрели упокоение в Петербурге, что это не обман и не политическая игра. Книга И. Ф. Плотникова позволяет об этом задуматься вновь и всерьез — и данное обстоятельство, пожалуй, самое важное Не будем категоричны в оценках, постараемся спокойно (насколько это возможно) разобраться в произошедшей почти 85 лет назад трагедии. Книга И. Ф. Плотникова несомненно нам в этом поможет.

...И последнее. В 1896 г. монахиня Ново-Тихвинского женского монастыря Емельяна, по фотографии, нарисовала парадный портрет императора Николая II — в мундире лейб-гвардии гусарского полка. Портрет создавался специально к коронационным торжествам и в дальнейшем находился в царских покоях Зимнего Дворца. В