и снова пели. Иногда казалось, что их песню подхватывала вся долина, даже деревья качали кронами в такт несмолкаемой песне.

Утром Нола пошла к воде. Она с удовольствием напилась сладковатой воды. Сморщив нос, улыбнулась и неторопливо пошла обратно. Напоследок она окинула взглядом реку во всем блеске серебристых солнечных отражений. Омытые росой деревья клонили ветви к живительной влаге. Сладкий запах диких роз, жужжание насекомых, деловито снующих над раскрытыми бутонами... Утро было бы еще прекраснее, если бы она могла разделить его прелесть вместе с Симбой, но он где-то задержался. Это очень печалило молодую львицу. Нужно возвращаться, пока мать не проснулась и не подняла крик по поводу отсутствия дочери.

Нола сделала несколько шагов, как вдруг перед ней словно из-под земли появилась мартышка и, захлебываясь, затараторила:

– О Королева! Какое горе! Нужно спешить! Случилось несчастье! Король ранен! Он один, совсем один! Приказал никому не говорить, только тебе! О горе! Бежим к нему! Скорее!

Не умолкая ни на секунду, мартышка потянула Нолу в сторону западных гор. Львица узнала ее. Это была Чирита, бестолковая и суматошная мартышка из верхней стаи. Нола несколько удивилась, что Король-Лев доверился именно ей, но рассудила, что рядом, видно, никого не было. Симба серьезно ранен и нуждается в помощи! Позабыв обо всем на свете, Королева стремительно понеслась в указанном направлении. Чирита едва успела прыгнуть ей на спину. Визгливым голосом она указывала направление, но делала это так бестолково, что Нола еще раз удивилась странному выбору мужа.

Королева удивилась бы еще больше, узнав, что слова Чириты – сплошная ложь. Правдой было то, что кто-то действительно попал в беду, но этим существом была сама Чирита.

Мартышка родилась и выросла среди племени, постоянно кочующего по бесконечным зеленым дорогам, проложенным в вершинах самых высоких деревьев. Вполне возможно, что она так и провела бы свою жизнь, перебираясь с места на место, тревожась лишь о еде да о новорожденных детенышах, но судьба рассудила иначе.

Однажды Чирита заблудилась и всю ночь проплутала в поисках своего племени. Видно, она так далеко отошла от привычного маршрута, что лишь к утру по солнцу смогла определить обратный путь. Она безмерно устала и поэтому, наскоро соорудив гнездо, решила передохнуть. Сон сразу сморил ее, а пробуждение было ужасным. Она проснулась, спеленатая тонкой, но очень прочной паутиной. Не в состоянии пошевелить лапой, она с ужасом наблюдала, как к ней подбирается огромный волосатый паук сине-зеленого цвета. Он вонзил свои кривые клыки ей в лапу, а затем, резко отпрянув, проскрежетал:

– Сейчас в твоей крови яд, который начнет действовать через три дня. Тогда ты и умрешь. Но ты можешь спастись, если к концу этого срока приведешь Королеву-Львицу к Змеиной пещере. Ты получишь противоядие и вернешься к своему племени. Выбирай!

– Я согласна! – только и смогла прошептать обезумевшая от страха Чирита.

Два дня она выслеживала Нолу, дожидаясь момента, когда та останется одна. И вот, наконец, такой момент настал. Никогда жизнь не казалась Чирите такой сладкой и желанной, как сегодня, когда в любую минуту яд в ее крови мог начать свою разрушительную работу. Ей безумно хотелось жить, жить любой ценой, даже ценой подлого предательства. В то же время она прекрасно понимала, что прежняя беззаботная жизнь кончилась и ей никогда не смыть грязного клейма изменницы. Но каждый сам выбирает свой путь, а потом остается только следовать по нему, горько сокрушаясь о безвозвратно утраченных дорогах.

Через час изматывающего бега Чирита сделала знак остановиться. Она легко соскочила на землю и засеменила к темному провалу. Это был вход в Змеиную пещеру.

– Скорее, Королева! – Чирита вошла под каменные своды и нетерпеливо звала Нолу.

Молодая львица опасливо заглянула в мрачное подземелье. Осклизлый пол уходил куда-то вниз. Глубоко под землю вели сырые, мрачные своды. Сомнение и тревога охватили сердце Королевы. Симба не мог находиться здесь. Он ненавидел темные, сырые пещеры вроде этой. Кроме того, полностью отсутствовал его запах. Но Чирита так нетерпеливо пританцовывала, так уверенно звала ее, что Нола решилась и нырнула под каменные своды пещеры. Тут же стало абсолютно темно. Вокруг раздавались подозрительные шорохи, откуда-то сверху донесся злорадный смех. Нола поняла, что ее заманили в ловушку, и рванулась к выходу, но было уже поздно.

Узкий вход в пещеру был затянут паутиной, настоящей густой сетью из толстых и очень прочных нитей. С каждой секундой сеть становилась все плотнее: сквозь нее уже едва пробивался дневной свет. Рядом с Нолой алыми искрами вспыхивали безжалостные глаза многочисленных врагов.

Ее горло обвила крепкая липкая веревка, а когда львица рванулась, пытаясь разорвать ее, то сразу же упала. Лапы были спутаны этой же липкой паутиной.

Откуда-то сверху стали спускаться огромные пауки. Королева видела их пылающие глаза, чувствовала, как подрагивают, касаясь ее, мохнатые лапы. Они опутывали тело львицы прочными нитями. Еще минута, и Нола уже не сможет пошевелиться. Все происходило в полной тишине, нарушаемой лишь истошными воплями Чириты, которая требовала, чтобы ей быстрее дали обещанное противоядие.

Сверху над Нолой завис огромный сине- зеленый паук, изготовившийся впрыснуть ей парализующий яд, как это проделывают с мухами обыкновенные пауки. И тогда Королева очнулась от замешательства и стала отчаянно отбиваться от нападавших. Отчаяние переполнило ее сердце. В глубине души она не верила, что ей удастся вырваться, но гордость и королевское достоинство не позволяли сдаться без боя на милость отвратительных и презираемых ею созданий.

Огромным усилием она разорвала сковывающую ее паутину и мощным ударом лапы наповал сразила нескольких пауков. С молниеносной быстротой пауки отпрянули от разъяренной львицы и вновь стали набрасывать на нее свои нити. Их когтистые лапы стремительно мелькали, челюсти щелкали. Пауки задыхались от ярости. Они не ожидали такого отчаянного сопротивления. Острые когти и клыки львицы внушали им безотчетный ужас, но еще больше они боялись не выполнить приказа своего Повелителя, и поэтому все вместе бросились на молодую королеву, стараясь вонзить в нее свои наполненные мутным ядом клыки.

Нола металась из стороны в сторону, разрывая нити, кромсала нападающих когтями, оглушала ударами могучих лап, но перевес был на стороне восьминогих. Вскоре одна из их отчаянных атак увенчалась успехом. Нола, опутанная липкой паутиной, не могла не только нанести удар, но даже шевельнуть лапой. Как подкошенная, она