тогда, когда государство пообещало всем - в том числе и лечащимся от ковида дома - бесплатные лекарства, ну, и еще в виде курьеза - прейскуранта цен на лечение в частных клиниках. Кто не видел, там просят нескромно, начиная с трех-четырех сотен тысяч за койку в двухместной палате в день, а пребывание в реанимации - вообще предмет отдельной договоренности. Наверное, столько нулей не всякий сосчитает.

   Для МИДа ситуация выглядело несколько иначе. Все же за границей трудились тысячи его сотрудников. Все существовавшие прежде правила и перечни случаев заболеваний, при которых медицинская помощь в зарубежных больницах оказывалась бы им за счет государства, в условиях пандемии использоваться не могли, и защитить государственный бюджет от гигантских трат в случаях массового заболевания сотрудников загранпредставительств было просто невозможно. Естественно, применительно к своим гражданами иностранные государства вопрос оплаты лечения решали, но вот иностранцев, да еще и работавших в официальных представительствах, бесплатно лечить они были вовсе не обязаны. Говорить о каких-то медицинских страховках было вообще смешно. Так что налицо была угроза не только жизни людей, но и государственному карману.

   И все это в придачу к тому, что достаточно жесткие правила бюджетных расходов по МИДовской линии и так трещали по швам. У человека, например, кончался договор о командировке, а выехать на родину он не мог, поскольку границы были закрыты, и самолеты фактически не летали. Он, может быть, уже и не нужен загранпредставительству, или вообще его замена приехала, но не выгонишь же его на улицу (иностранную!) и не оставишь без куска хлеба. Если на чем и удавалось экономить в этот период, так это на представительских расходах. Прием на несколько сот человек в июне по случаю дня России в этих условиях смотрелся бы странно. Впрочем, на этот счет посольствам своевременно были даны соответствующие указания.

   Так что не стоит удивляться тому, что руководство МИДа настойчиво требовало от правительства проведения максимально широкой вакцинации своих сотрудников, в первую очередь за границей. Причем выбор вакцины - в зависимости от местных условий. Патриотизм патриотизмом, но не во все представительства можно было доставить отечественную вакцину с учетом особенностей ее транспортировки. -18 градусов, все-таки.

   Белоруссии в этом отношении повезло. И недалеко - довезти не проблема, а главное - российские силовики по своей линии подсуетились и добились решения о выделении изрядного количества вакцин их белорусским коллегам. Вообще надо сказать, что вакцина к этому моменту стала ценнейшим ресурсом спецслужб, и получали они ее по отдельным, закрытым решениям. Ясно, что хотя в списке "медики, учителя etc" все силовые ведомства прописаны не были, но начали-то с них. А то, не дай Бог, все заболеют, и кто будет охранять режим?

   И вот, прибытие очередного контейнера в Минск было намечено как раз на 3 января, так что 4-5-го надо было пропустить через вакцинацию всех сотрудников посольства и генконсульства. Не то, чтобы это было обязательно, но всех заранее неофициально предупредили, что отказавшиеся от вакцинации и потом в силу этого заболевшие будут урегулировать вопросы с местной медициной сами. Вот и думайте, дорогие. Народ был опытный и думал правильно. Да и устали все уже изрядно от этой жизни под дамокловым мечом. Как это часто бывает, сотрудники и посольства, и консульства считали, что положение их намного опаснее, чем коллег в Москве. В сравнении с российской столицей число заболевших в Белоруссии было намного меньше - и в абсолютных цифрах, и при относительном сравнении - но местной статистике народ верил слабо. Это не говоря уже о том, что уровень антиковидной медицины именно в Москве вообще мог потягаться и с основными европейскими столицами. Так что посол практически с чистым сердцем отрапортовал в Москву, что коллективы единодушно пошли на уколы.

   Поскольку просто запереть генконсульство на замок и уехать сразу всем сотрудникам было нельзя, Ильину пришлось организовывать вакцинацию в два потока, да, к тому же, еще и решать проблему с сотрудниками из числа местных белорусских граждан, которые тоже захотели привиться. К счастью, запас вакцины в посольстве был, посол пошел ему навстречу и он настолько набрался наглости, что взял с собой на второй день и Валерию. Ее, как и сотрудников нанятых на месте, просто записали в общую амбарную книгу, поставив в соответствующей графе загадочное сокращение "мс" - местный сотрудник.

   Звал Ильин с собой и Марцинкевича, но тот сослался на возраст и заболевания, а дочь Валерии - кстати, уже почти дипломированный медик - категорически отказалась, заявив, что ей еще детей рожать, а как на них скажется эта вакцина - черт его знает. Ильину укол тоже вкатили, поскольку болел он уже почти полгода назад, и анализы наличия антител в его анализе крови уже не показывали.

   Всю эту историю предстояло повторить по-новой через три недели, но теперь это уже не смотрелось так страшно.

   Как раз к Православному Рождеству большинство привитых достаточно пришли в себя, чтобы спокойно, без излишнего экстремизма, встретить новый праздник. Ильин в эти дни ощущал себя как-то странно. Как раз примерно год назад начиналась вся эта эпопея. Вспоминая сейчас, услышанное тогда от соседского консула, он все больше выделял ту часть его информации, которая касалась происхождения вируса. Переболевших среди его знакомых было уже очень и очень немало, а людей за свою долгую жизнь он встречал разных, в том числе и наделенных несколько необычными способностями.

   Кстати, подход Ильина к этим способностям и людям, которые считались старцами, экстрасенсами, колдунами и прочими, был достаточно простой: что-то есть. Что - мы пока просто не знаем. Возможно, это поймут наши потомки через пару-тройку поколений, а может, раньше или позже. Может быть, мы для этого еще не созрели, чего-то не поняли. Может быть, сейчас нам просто опасно получать это знание. Одним словом, всему свое время. Так что прислушаться к словам тех, кто, вероятно, в силу каких-то причин что-то такое может или ощущает, можно, но руководствоваться в жизни надо, все же, здравым смыслом и тем, что каждый из нас вкладывает в понятие совесть.

   Так вот, один из таких знакомых Ильина, суммируя свои впечатления о болезни, сказал очень