если он не будет снимать свою квартиру.

— Да, я подумал, что это будет правильно! — твердо сказал Игорь, глядя Яре прямо в глаза. У нее как всегда захватило дух его густых ресниц и наглого взгляда. Не первый бокал сегодня. Из холода в тепло и сытость. Такой родной и такой красивый Игорь. Плохая сказка кончилась, все будет хорошо.

— Игореш… — она поставила бокал на пол, мельком подумав, что обязательно забудет и опрокинет его. — Игореш…

Он тоже отставил свой бокал и наконец притянул к себе, поднял за подбородок и прикоснулся к губам. Давно собирался предложить переехать, а тут вдруг решился. К тому же за квартиру становилось платить все труднее, со всех сторон выгодно.

— Ты такой красивый, — всхлипнула Яра и нелогично добавила: — А меня уволили сегодня.

— Ну и пусть, — он ободряюще чмокнул ее в нос и тяжело вздохнул. — Мы справимся.

— Справимся, — кивнула Яра и прижалась к его шее. Отросшие светлые волосы щекотали ей нос, она зарывалась в них, чувствуя его родной и самый знакомый запах. Она обхватила его руками и ногами и скомандовала:

— Поехали в кровать!

Бокал они, конечно, по пути опрокинули. Вино допивали из горлышка прямо в постели.

2

Через неделю на той же кухне настроение было совсем иным.

— Да все было отлично! — Яра поболтала бутылкой из-под вина в воздухе, поставила ее на пол, потянулась к следующей и опрокинула эту. Посмотрела тупо и пьяно на разливающуюся лужицу на том же самом месте, где и три дня назад и разрыдалась в голос.

— Эй, ну ты что? — Даша тоже была далеко не трезва и потратила пару секунд на сложное решение, куда девать бокал с уже налитым. Решила — выпить. И только потом обняла подругу. — Ну ты что? Ну не надо так…

А что не надо? Что не надо, если Игорь, который приготовил ужин, позвал жить вместе и раз пять довел в постели до подвывания в подушку, наутро испарился, будто и не было. Ничего не взял даже — ни ноут, ни запасную одежду. Как был, так и ушел.

Первые три дня Яра, сжав зубы, делала, что должно: обзванивала больницы и морги, рылась в ноутбуке и просматривала соцсети бывших зазноб Игоря. Теперь пришло время призвать лучшую подругу с вином и оливками и наконец дать волю эмоциям.

— А что не надо?! — зарыдала Яра. — Я даже не знаю, он от меня ушел или его убили где-нибудь!

— Ну зачем думать о самом плохом, может, действительно убили, — неловко пошутила Даша. Яра в ее объятиях дернулась и расхохоталась, не переставая плакать. — Эй, мать, да у тебя истерика уже.

Красная всклокоченная Яра отлипла наконец от подруги, мстительно пнула откатившуюся бутылку и потянулась к следующей.

— Дай я, — попросила Даша. — Ты с ножом лучше не встречайся пока.

Яра хлюпала носом, резко и прерывисто вздыхала, хлопала себя по щекам, но слезы продолжали литься. Она уже успела порезать все фотографии, удалить переписку в мессенджерах, забанить Игоря во всех соцсетях — и разбанить обратно, перерыть интернет в поисках программ для восстановления удаленных файлов и распечатать новые фотографии. И так и не решилась выбрать окончательный вариант.

— Смотри, — Даша ловко и привычно выкрутила пробку и разлила новую порцию. — Ты в розыск уже подала. Так?

Яра кивнула и опрокинула в себя бокал вина как водку — не дыша. Даша спокойно налила еще.

— К волонтерам тоже постучалась, так?

Яра кивнула.

— Что еще? На работу звонила?

— Нет у него никакой работы, он же фрилансер.

— Ну, я не знаю, заказчикам, — пожала плечами Даша. Она почти незаметно допила и этот бокал и налила следующий. Внутренний голос уверял ее, что если пить не в одиночестве и по поводу, это не считается.

— Даш, ну ты больная, что ли?

— Ну ладно… — Даша задумалась. Вино только разбередило ей душу и сейчас ей больше всего хотелось предложить перейти уже на водку, чтобы не маяться этим бабским компотиком, но пока не получалось ввернуть это к месту. — Родители?

— Он с ними не общается. Живут то ли в Самаре, то ли в Саратове, не помню.

— А вдруг проснулась сыновья любовь?

— И он прямо после страстной ночи, ничего не взяв, отправился их радовать?

— Хочешь, я сама им позвоню?

Яра заколебалась. Заказчики действительно потеряли Игоря и уже слали ему гневные и умоляющие письма вперемешку. Вряд ли он бы ничего не ответил. И в соцсети он с того вечера не заходил. Все может быть, но на плановую, хоть и дурацкую поездку это было непохоже.

Она покачала головой. Даша ее поняла.

— Ну чего делать. Надо переходить к суровым мерам! Где у тебя водка?

— Даш.

— Чего?

— Не надо, а?

— Дура ты, — Даша даже вернулась из коридора. Конечно, у нее с собой была бутылка, потому что ну кто без бутылки едет утешать подругу. — Я ж не для себя.

— Даш, ты в прошлый раз потеряла работу, когда в запой ушла.

— Я никого не теряла! — крикнула Даша из коридора. Там позвякивало. Кто ж идет без двух бутылок к подруге? — Я сама их послала!

— Вот и я о чем… — Яра повернулась и осеклась: — О, ты об этом…

— Да! — Даша принесла в охапке бутылке, но это было не главное, главное — колода карт.

Обычных замусоленных карт, что продаются в каждом ларьке печати и магазине сопутствующих товаров. Карт, которыми играют на пляже, в поезде и от скуки на даче. С заштрихованной рубашкой и картинками Шарлеманя.

Даша умела гадать на рунах, на таро, на чаинках и кофейных разводах, на книгах и внутренностях птиц, на бобах и ареолах сосков. Но сбывались ее гадания только когда она была вусмерть пьяна и раскидывала какой-то примитивный пасьянс на этой древней колоде. Она и не смотрела толком на расклад и вообще обычно не находилась в здравом уме и трезвой памяти. Она просто говорила правду.

— Все так плохо, Даш?

— А ты как думаешь? — Даша поставила сразу две бутылки на стол.

Яра полезла в шкафчик за маленькими рюмками, привезенными из Мексики. Каждую обвивала маленькая зеленоглазая змейка. И напоминала, что внутри яд. Для Даши водка правда ядом не была.

Она была эликсиром свободы, а скорее — зельем прорицания, которым она протирала запотевшее стекло иной реальности. Яре нужен был ритуал, и она вытащила из холодильника соленые огурцы, сыр, оливки, принялась все это резать, хлопотать, пока Даша молча и деловито сворачивала голову бутылке.

— Может, в морозилку?

Даша смерила Яру таким взглядом, что та сразу заткнулась. И налила в рюмки немного.

— Яр, ты ведь понимаешь. Хорошо,