выбивает воздух из моей груди. Я чувствую, что не могу дышать.

- Пожалуйста, - говорю я.

Я стараюсь быть вежливым. Но напряжение невыносимо. Мои руки сжимаются в кулаки.

- Мне нужно ее увидеть. Мне нужно с ней поговорить. Позволь мне! Она все еще там, я знаю, я знаю, черт возьми!

- Джереми.

Аттикус смотрит мне в глаза. Я вижу печаль в его глазах.

- Какой в этом смысл? Вы пробудете вместе десять минут и что потом? Давая ей третью дозу противоядия, ты рискуешь слишком многим.

- Я могу достучаться до нее, - шиплю я.. - Черт возьми, Аттикус, я знаю, что могу! Дай я попробую. Я схожу с ума без нее.

Я бросаю сердитый взгляд на компьютерные мониторы, которые издеваются надо мной в своей яркой безмятежности.

- Прошли недели, а никакого прогресса!

- Но и регрессии нет.

- Ха! - презрительно усмехаюсь я. - Ты думаешь я могу смотреть, как женщину, которую я люблю, поглощает безумие, и принимать это?

Мой голос смягчается, и я делаю угрожающий шаг вперед. Гнев течет через меня, гнев, подпитываемый разочарованием, отсутствием прогресса и полным отчаянием.

- Ты думаешь я могу позволить ей все глубже и глубже погружаться в безумие и ничего с этим не делать?

- Риски...

- КОГО ВОЛНУЮТ РИСКИ?

- ОНА ВСЁ РАВНО УШЛА!

Я ловлю себя на том, что кричу, и резко останавливаюсь. Моя грудь тяжело вздымается. С каждым вдохом мои ноздри раздуваются. Во мне бурлит адреналин, и мое самообладание - единственное, чем я так долго гордился, разорвано в клочья. Как я смогу продержаться, когда Лилли до сих пор нет?

- Джереми…

- Нет.

Я качаю головой, закрываю глаза и делаю шаг назад. Я делаю один вдох, пытаясь успокоиться. И тут на меня снова накатывает холодное бесстрастие, которое было у меня, когда я держал Лилли в плену. Я открываю глаза и смотрю на брата.

- Прости, - говорю я.      Слова выходят ровными. - Мне не следовало кричать.

Он отмахивается.

- Джереми, я знаю, что ты ее любишь. Но ты знаешь, что каждый раз, когда мы используем противоядие, вероятность того, что он снова заработает в будущем, уменьшается вдвое? Нам повезло, что он не дал обратного эффекта в операционной, когда мы ввели вторую дозу.

Я усмехаюсь.

- О, так же, как и твоя дурацкая процедура не дала обратного эффекта?

Теперь я знаю, что лучше не делать из брата врага, но что толку держать язык за зубами, когда ставки так высоки? Когда моя Лилли угасает?

- Ты же знаешь, что это совсем другое, - мягко говорит Аттикус.

Я отвожу взгляд.

- Да, - наконец признаю я. - Я знаю.

Холодная тишина врывается в комнату и заполняет ее. Я подхожу к окну и смотрю на снег за окном.

- Сейчас декабрь, - говорю я. - Ты сказал, что тебе понадобится месяц после операции, чтобы оценить перспективы ее выздоровления. Я дал тебе четыре, а ты до сих пор мне ничего не сообщил.

Я оборачиваюсь и смотрю брату в глаза.

- Я не идиот, Аттикус.

- Еще есть шанс, - настаивает он.

Я усмехаюсь.

- Есть шанс? Насколько он мал? Он мизерный. Ты это знаешь, я это знаю, мы оба это знаем.

Я перевожу взгляд на маленький компьютерный экран, на котором транслируется всё, что происходит в комнате Лилли.

- Боже, - шепчу я. - Меня убивает, когда я вижу ее такой. Она ненавидит меня, ты это знаешь? Я это заслужил, учитывая все, что я сделал, но все же…

Я замолкаю. Я никогда раньше не выражал печали или жалости, ни перед кем. Но иногда стрессовые ситуации требуют крайних мер. Для меня показывать слабость, показывать человечность - одна из таких мер. Я встречаюсь взглядом с Аттикусом.

- Пожалуйста. Пожалуйста, брат, я умоляю тебя. Дай мне взглянуть на нее. Только один раз. Еще раз, это все, что я прошу.

С каждой секундой тишина затягивается все больше, и я молюсь гребаному Богу, чтобы мой подход сработал. А затем, в вспышке неожиданного сочувствия, Аттикус тянется к ручке на своем столе.

- Попроси Джилл сделать это, - говорит он. - Лилли...Лилли ей доверяет.

Глава 44

Лилли

- Да, - умоляю я. - Вот так. Быстрее. Быстрее!

Джереми подчиняется, удваивая скорость своих толчков. Я чувствую, что надвигается переломный момент.      Мне нужно удержать его. Чуть дольше. Я хватаю его за волосы и притягиваю его губы к своим, пожирая их в жадном поцелуе. Я знаю, что Джереми терпеть не может, когда я все контролирую.      Но логика теряется в пылу момента. Последствия будут позже. Прямо сейчас меня это не волнует.

- Лилли. Лилли, я сейчас кончу...

Слова Джереми сменяются первобытным ревом, который вырывается из его горла, когда он выстреливает в меня. Но тут моя собственная кульминация захлестывает меня. Я сжимаюсь вокруг его члена, конвульсии сотрясают мое тело.

* * *

В какой-то момент ночью я понимаю, что лежу, сплю рядом со Стоунхартом. Я задыхаюсь и отшатываюсь. Отвращение наполняет каждую клеточку моего существа. Секс - это одно, но прижиматься...? Мои движения будят его. Его темные глаза отражают тусклый свет. Они выглядят убийственно. Я остолбенела, не в силах решить, притвориться ли спящей или вернуться к нему, чтобы не злить его, или просто...

К счастью, он принимает решение за меня. С непроницаемым видом он встает и выходит из комнаты. Он не произносит ни слова. Я вздыхаю в подушку и с облегчением засыпаю.

* * *

На следующее утро я осознаю всю серьезность своей ошибки, позволив Стоунхарту спать в моей постели. Может он испытывает ко мне какие-то чувства.

Нет! Я не могу этого допустить. Это все испортит. Мои планы мести, мои планы отомстить ему, мои планы возмездия… Чувства, которые были односторонними, могли легко, коварно исказиться и стать...я задыхаюсь... двусторонними.

Этого я никогда не допущу. Но как остановить Стоунхарта от...и тут меня осеняет. В контракте был пункт. Это требование о том, чтобы поддерживать форму, размер и вес. Ну, если Стоунхарт испытывает ко мне какие-то чувства, то почему же он решил остаться на ночь? Тогда есть только, что я могу сделать, чтобы противостоять этому. Я начинаю первый день своей второй в истории голодовки.

Глава 45

Джереми

Я расхаживаю по комнате, чувствуя себя словно в ловушке, чувствуя себя...бесполезным.

- Она ничего не ест.

Мой голос, обычно уверенный, звучит хрипло и сухо.

- Почему она не ест?

- Она не говорит, - нервно потирает руки Джилл. - Я приношу ей еду. Она её игнорирует. Иногда...иногда я ловлю ее за тем, как она играет с несуществующим набором посуды. Она спрашивает, не хочу ли я кусочек голубя, и рассекает в воздухе