сошла?

— Нет. Я завела друга. Он помог мне этим вечером, и я отплачу ему за доброту.

Дыхание ее сестры стало громким, ее пальцы сжались в кулаки на столе.

— Он должен уйти. Ты знаешь, кого пригласила в наш дом?

Она посмотрела в глаза сестре.

— Я не глупая, — она сделала паузу и сказала осторожно. — И мне все равно.

— Он — мужчина. Ты привела мужчину в наш дом, и ты тут же от него избавишься.

— Нет! — она понизила голос. — Это мой гость, и он может оставаться, сколько хочет.

Крис подошли бы красные глаза, когда она смотрела хмуро на дракончика.

— Ладно. У твоего гостя есть имя?

Имя. Она не спрашивала его имя. А оно точно было.

Дракон кашлянул.

— Меня зовут Джори. Рад знакомству.

Крис оскалилась.

— Он не отличается от того, кто дал тебе тот кулон, того Рэндольфа.

— Эндольфа.

— Не важно. Ты не можешь ему нравиться. Он врет. Мужчинам нельзя доверять, как и этому дракону. Он помогает тебе не от доброты.

Дракон уже сказал ей, чего хотел: дружбы. Это было просто дать. Но чего хотел Эндольф? Она коснулась розы на цепочке. С таким подарком он точно видел их будущее вместе.

Но откуда он знал, что это было возможно? Ни она, ни ее сестра не говорили, как снять их проклятие, хотя все знали, что проклятия можно как-то снять.

— Видишь, — сказала Крис. — И не говори, что он не попросил чего-то взамен за помощь.

— Он попросил.

Она нахально посмотрела на сестру и повернулась к Джори.

— Не жди, что она снимет твое проклятие, ящерица.

— Я и не жду, — он наколол кусочек мяса на коготь и взял в рот.

Они тихо ели пару минут.

Крис не могла долго молчать.

— Что он сделал, чтобы заслужил превращение в белого дракончика?

Джори ответил, словно она говорила с ним:

— Я — сын фермера. Я просто попался волшебнице, желающей проверить ее силы. Не все, что случается с людьми, заслужено, — он отрезал кусочек спаржи. — Чем вы заслужили свое… состояние?

Рилл зажала рот рукой. Никто еще не спрашивал их о проклятии. Никто.

Крис резко встала, шелковистые волосы шелестели, она склонилась.

— Я не обязана отвечать дракону. Не попадайся мне на глаза, — она хлопнула дверью.

Рилл вздохнула.

— Моя сестра не опасна, — кроме ее прикосновения. — Но лучше не попадайся ей.

— Она меня не интересует, — он опустился на ее плечо и сжал шип из ее шеи, чтобы не упасть. — Но, думаю, внутри нее яда больше, чем на поверхности.

Она осторожно встала, чтобы его не стряхнуть, и прошла к спальне.

— Ты ее не знаешь. Она заботится обо мне, и всегда так делала.

— Она заботится о себе. Если ты найдешь другого, что будет с ней? Она будет одна и без защиты, а она этого не хочешь.

— Что ты знаешь об этом?

— Я не только следил за тобой последние недели. Я и слушал. Многое слышал.

Проныра. Зачем он за ней следил? Она добралась до своей комнаты, закрыла за собой дверь, заперлась по привычке. Ей хотя бы не нужно было все ему объяснять. Она и не должна была, но они были друзьями, и ей было неожиданно приятно с кем-то поговорить.

Слуга зажег свечу, и Рилл зажгла еще пять и расставила в комнате.

Дракон слетел с ее плеча на трюмо.

— Почему тьма тебя так пугает?

Она застыла. Никто еще не просил ее объяснить. Она не говорила об этом даже Крис. Картинки мелькали в голове, словно просили свободы.

— Я…

— Все хорошо. Ты не обязана отвечать, но я выслушаю, если хочешь, — он сидел на дереве, жемчужная чешуя мерцала в свете свеч, смотрел на нее с тревогой. — Друг, помнишь?

Она кивнула, слова невольно полились с ее языка.

— Они забрали нашу мать посреди ночи. Пытались забрать и нас, — она еще ощущала грубые перчатки на руках, как они зацепились за шипы. Ее сестра кричала. Крис смогла задеть чью-то кожу, и их похитители тут же их бросили. Мужчине было плохо месяцами после этого, и всей деревне приказали не трогать их. Они получили то, чего хотели.

Она и Крис больше не видели их мать.

— Это было десять лет назад. Я еще слышу их шаги во тьме.

Дракон опустил голову на ее ладонь, лежащую на столе, его маленькая голова идеально поместилась между шипов. Меньше, чем за день, он коснулся ее больше раз, чем кто-либо за годы. Или за жизнь. Даже Эндольф не задевал ее кожу, застегивая кулон на ее шее.

— Мне жаль, — сказал он.

— Ты не виноват.

— Я должен был помочь тебе раньше. Тебе приходится бежать домой в темноте из-за моего страха.

— Не понимаю.

— Я еще ни с кем не общался. Люди не доверяют магии, но я знал, что ты поймешь. Что ты не возненавидишь меня. Я должен был поговорить с тобой раньше.

— Я рада, что ты все-таки заговорил.

Его голубые глаза быстро моргали, он оскалил зубки, пытаясь улыбнуться.

Она сдвинула его со своей ладони и улыбнулась.

— Мне нужно готовиться ко сну, а то возникнут вопросы.

Он зажал лапкой рот и махнул, как человек, ей продолжать.

— Ты не против? — она открыла выдвижной ящик стола. — У меня нет ширмы.

Он запрыгнул, и она осторожно задвинула ящик.

Она быстро надела зеленую ночную рубашку из шелка дракона-ткача на тонких лямках, распустила волосы и обвила цепочку с кулоном вокруг букета сушеной лаванды. Она выдвинула ящик, но движений не было. Ком возник в ее горле. Что-то придавило его, когда ящик закрылся?

— Джори?

Он выполз на край ящика.

Она выдохнула с облегчением.

— Я думала, ты пострадал.

— Я крепче, чем выгляжу, — он расправил крылышки, оскалился и занял грозную позу.

— Это мило. Я уже боюсь за пальцы ног.

Он фыркнул и сложил крылья.

— Никакого уважения к драконам, — буркнул он.

— Возможно, — она сделала паузу. — Но я уважаю то, что ты сделал для меня сегодня. Спасибо.

Его чешуя стала бледно-розовой, он опустил голову. Это был румянец?

Он зарычал или кашлянул.

— Ты все еще должна мне место на подушке.

— О, точно, —