осознания и бредовые осознания от нормальных достоверных осознаний и мысленных осознаний, это то, что у нормальных феноменов сознание реальности содержания появляется вторично на основе предшествующего восприятия или предшествующих оценок, в то время как сознание реальности содержаний патологических феноменов появляется первично, совершенно непонятным, объяснимым лишь воздействием болезни способом.

Если мы заглянем в имеющуюся литературу в поисках прежних описаний феноменов, соответствующих нашим достоверным осознаниям, то мы найдем лишь одно, впрочем, довольно ясное, у Джеймса¹ об особенном виде галлюцинаций.

Галлюцинации «достигают часто только частичного развития. У затронутого лица бывает видение в определенном месте и в определенной форме как реальное в строжайшем смысле этого

¹ Die religiose Erfahrung in ihrer Mannigfaltigkeit. Deutsch, Leipzig, 1907,

S. 54 ff.

слова: оно часто появляется неожиданно и исчезает неожиданно; но его нельзя воспринять обычным способом посредством чувств, ни увидеть, ни услышать, ни ощутить». Примеры, которые приводит Жанэ из различных самоописаний, большинство которых было написано в религиозных целях, частью очень хороши. Лучшие мы приводим здесь вновь:

«Я думал еще о событиях последней ночи, когда почувствовал, как нечто вошло в комнату и подошло вплотную к моей кровати. Это продолжалось только 1—2 минуты. Я понял это не чувствами, тем не менее, с этим было связано чувство ужаса. Больше, чем какое-либо другое ощущение, взволновало это самые Шубины моей души. Я испытал очень сильную, похожую на судороги боль, которая распространялась по верху груди, но была внутри организма — и все же это чувство было не столько болью, сколько ужасом. В любом случае рядом со мной было нечто, и я ощущал его присутствие с большей явностью, чем когда-либо ощущал присутствие какого-либо создания из крови и плоти. Я замечал его уход и приход: легкий шорох сквозь дверь, и вызывающее ужас восприятие исчезало. Еще дважды в моей жизни я испытал такое чувство ужаса. Один раз это продолжалось целых четверть часа. Все три раза уверенность в том, что там, в комнате, стояло нечто, была бесконечно сильнее, чем как если бы я находился в обществе живых существ. Это нечто было близко от меня и казалось мне намного более реальным, чем какое-либо обычное восприятие. Хотя я и чувствовал, что оно похоже на меня, такое же смертное, маленькое и озабоченное, но я не узнал в нем какого-либо существа или определенного человека». После изображения экстаза описывается, что «у Бога во время этого экстаза не было ни образа, ни цвета, ни запаха, я не мог дотронуться до него руками; и чувство его присутствия не было связано с каким-либо пространственным представлением. Скорее это было так, как будто присутствие существа из чистого духа сильно изменило меня. Но чем больше я стараюсь найти слова, чтобы описать эту интимную связь, тем больше я понимаю невозможность, передать это переживание при помощи наших обычных образов. Самое подходящее выражение для того, что я ощущал, в конце концов следующее: Бог был близко от меня, хотя и невидим; я не воспринимал его ни одним из моих чувств, но я сознавал его присутствие».

В последнем случае содержание достоверного осознания не имеет не только конкретно-чувственной, но и пространственной определенности, в то время как в большинстве случаев достоверное осознание чувствуется как по крайней мере где-нибудь локализованное.

Кроме того, рассматривая достоверные осознания, следует упомянуть так называемые extrakampine Halluzinationen (Блей-лер), которые также приносят больным в душу что-либо достоверно с сознанием реальности, без того, чтобы больные видели что-либо внешними органами чувств. Эти больные «видят» абсолютно явно позади себя совершенно определенного человека. Но образ видимого не достоверный, а представляемый. Это очень детальное, появляющееся совсем независимо от воли больного с неожиданной достоверностью представление, содержание которого переживается иногда как бредово-действительное, а иногда как присутствующее, достоверно действительное. При достоверных осознаниях сопровождающий его представляемый образ дан либо как совсем не замечаемый, либо как бледный намек, а при названных галлюцинациях он богат, подробен, красочен и т. д. То, что между ними могут встречаться переходы, естественно.

И наконец, мы для сравнения обратим внимание на каждому знакомые, а у некоторых людей чаще и интенсивнее появляющиеся переживания, в которых мы чувствуем, что кто-то как будто присутствует. Это переживания, которые в лучшем случае могут иметь очень бледный характер, не говоря уж о том, чтобы в оценке принималась во внимание хоть какая-нибудь реальность.

Девушка долгое время провела в лесу в одиночестве. К ней приходят воспоминания об умершем друге. И чем больше она погружается в прошлое, тем сильнее становится чувство, что умерший как будто бы невидимо присутствует, как будто шелест листьев, воздух не мертвы, а наполнены его душой, как будто он снова с ней. Но это чувствуется тихо, не как реальное, совсем как «как будто». Сюда же относятся, кроме того, ощущения, что умершие как будто бы присутствуют в определенных местах, убитый на месте убийства, другие мертвые в их любимых местах.

Эти переживания, несошгенно, в определенной степени похожи на патологические достоверные осознания, но их характер «как будто бы» позволяет им проявиться совсем по-другому в отличие от интенсивных элементарных патологических переживаний достоверного присутствия чувственно не воспринимаемого «нечто». Один мужчина, описывающий свои религиозные переживания в форме достоверных осознанностей Джеймса (с. 55), говорит: «Но различие этих двух переживаний для меня столь же велико, как различие между ощущением легкого тепла, источник которого неизвестен, и чувством в полном сознании стоять в центре огня».

Источники

Heimweh und Verbrechen, Inaugural-Dissertation, Heidelberg (Leipzig [F. C. W. Vogel] 1909, 116 S., und in: Gross’ Arch. f. Krim.-Anthropol. Bd. 35, H. 1, S. 1 ff., Leipzig, 1909).

Eifersuchtswahn. Ein Beitrag zur Frage: «Entwicklung einer Persönlichkeit» oder «Prozess»? (In: Zs. f. d. ges. Neurol, u. Psych., Berlin u. Leipzig 1910 ff. [J. Springer/ J.A. Barth], Originalien Bd. 1, S. 567—637).

Die Methoden der Intelligenzprüfung und der Begriff der Demenz. Kritisches Referat. (Ebd. Referate und Ergebnisse, Bd. 1 [1910], S. 401—452).

Zur Analyse der Trugwahrnehmungen (Leibhaftigkeit und Realitätsurteil). (Ebd., Originalien Bd. 6 [1911], S.460—535).

Die Trugwahrnehmungen. Kritisches Referat. (Ebd., Referate und Ergebnisse,Bd. 4 [1912], S. 289—354).

Die phänomenologische Forschungsrichtung in der Psychopathologie. (Ebd., Originalien, Bd. 9 [1912], S.391—408).

Kausale und «verständliche» Zusammenhänge zwischen Schicksal und Psychose bei der Dementia praecox (Schizophrenie). (Ebd., Originalien Bd. 14 [1913], S. 158—263.

Über leibhaftige Bewusstheiten (pewussthetstauschungen). Ein psyc-hopathölogisches Elementarsymptom. (In: Zs. f. Pathopsychologie, Leipzig, 1913, Bd. 2, S. 150—161).

СОДЕРЖАНИЕ

ЛОЖНЫЕ ВОСПРИЯТИЯ

Критический