отношений», пропагандистских институтов основных политических партий.

Считается, что операции «психологической войны» на «внутреннем фронте» пропаганды проводят пресса, радио и телевидение, действуя вне правительственного контроля, так сказать, на «страх и риск» частного предпринимательства. Однако и «внешний» и «внутренний фронт» объединены общностью целей, единой стратегией и «генеральной линией» «психологической войны», заданной монополистическими кругами США.

II

Как сам термин «психологическая война», так и методы осуществления ее стратегических и тактических задач — по крайней мере на первых порах — были заимствованы соответствующими ведомствами США из практики «психологических действий», проводившихся в условиях военного времени специальными подразделениями военных штабов. Естественно поэтому, что развитие внешнеполитической пропаганды США, формирование ее стратегии и тактики в послевоенный период проходило под сильным влиянием военных, имеющих опыт ведения «психологических операций», являющихся частью общей стратегии в «горячей войне». К тому же представители этих кругов военщины всегда претендовали и продолжают претендовать на ведущее место в деятельности всей пропагандистской машины США.

Однако доктрина «психологической войны» давно перестала быть только прерогативой военных. Их «правопреемниками» стали правящие деятели США, которым она нужна для осуществления и прикрытия целей агрессивной политики в условиях мирного времени.

«Психологическая война» вторглась во все области внешней политики, дипломатии, экономических отношений, официальных и общественных контактов и т. д. Под знаком «психологической войны» проходит деятельность международных и региональных политических организаций западного мира, различных общественных институтов, включая прессу, радиовещание и телевидение. В ее операциях участвуют военные ведомства и органы разведки. Задачи «психологической войны» решаются в тесном взаимодействии с актами практической внешней политики. «Психологическая война» подготовляет почву для них и прокладывает им дорогу.

Как одно из важных направлений внешней политики США, «психологическая война» из года в год приобретала все возрастающее значение. Одна за другой появлялись правительственные организации, призванные разрабатывать и осуществлять «психологические операции» все более широких масштабов.

Проблемам «психологической войны» посвящены многочисленные исследования буржуазных социологов, особенно американских. В этих «трудах» большое значение придавалось поискам ответа на вопросы: какое содержание следует вкладывать в понятие «психологическая война»? Каковы пределы ее действия и области соприкосновения с другими аспектами внешней и внутренней политики? Какие задачи она призвана решать и какими средствами необходимо для этого располагать? В ходе обсуждения возникали различные точки зрения. Одни полагали, что «психологическая война» должна ограничиваться только распространением зарубежной информации и не касаться сферы деятельности военных и дипломатических ведомств. По мнению других, «психологическая война» должна вестись так, чтобы провоцировать противника на непомерные издержки по подготовке своего населения, армии и экономики к обороне «в ожидании нападения, которое не произойдет» и т. д. Большое место в этих спорах уделялось тому, насколько уместен сам термин «психологическая война» для зарубежной пропагандистской деятельности, ведущейся в мирных условиях; не отразится ли его употребление на международном престиже США, ибо он обнажает агрессивный характер их внешней политики. Предполагалось заменить этот термин различными «смягчающими эквивалентами», например: «война мысли», «борьба за умы», «международный обмен информацией» и т. д.

Однако в конечном счете термин «психологическая война» получил толкование, ставшее, по-видимому, общепризнанным в правящих кругах США и других империалистических странах. «Психологическая война» определяется ее стратегами как «планируемое использование нацией или группой наций пропаганды или относящихся к ней мероприятий (имеется в виду сфера дипломатии, торговой политики, культурных и научных контактов и т. д. — Н. Ж.), направленных на враждебные, нейтральные или дружественные группы для оказания воздействия на образ мыслей, эмоции и поведение, с тем чтобы поддержать цели национальной политики США»

Такое определение, однако, требует уточнения, вернее расшифровки. Под «психологической войной» было бы правильнее понимать предпринятое в глобальном масштабе идеологическое наступление империализма против стран социалистической системы, против национально-освободительного движения народов, против передовых идей современности, привлекающих на свою сторону все больше людей. То, что стратеги «психологической войны» называют «целями» национальной политики США, означает установку на захват мирового господства, на присвоение империалистами США права определять по своему усмотрению судьбы мира. Именно для достижения этих целей империалисты США мобилизуют весь арсенал «психологической войны», включая средства печатной и устной пропаганды, экономическое давление, дипломатический шантаж, подрывную деятельность разведки, угрозу оружием и т. д., вплоть до актов открытой агрессии.

* * *

Ставка, которую делают американские империалисты на «психологическую войну» против коммунизма, побуждает их непрерывно совершенствовать и расширять организационно-финансовую базу механизма пропаганды. За послевоенные годы в Соединенных Штатах создана мощная пропагандистская машина. Она имеет сложнейшую структуру, охватывающую все области внешнеполитической и внутренней жизни страны. Этот аппарат связан тысячами явных и незримых нитей со всеми звеньями конгресса, правительства и обеих правящих партий. С ним действуют заодно всевозможные «общественные институты», военные штабы, органы разведки, пресса, клерикальные круги, эмигрантские группы, реформистское руководство профсоюзами.

Весь этот разветвленный аппарат «психологической войны» объединяет под эгидой правительственной власти все звенья пропагандистской структуры в некое подобие государственно-капиталистического концерна. Его производственной программой является непрерывная и массовая выработка разнообразной идеологической «продукции», в которой есть все, кроме правды, кроме непредвзятого отношения к фактам реальной действительности. И то и другое несовместимо с империалистическими целями «психологической