Под моё, с намагниченных лент.
Тишина надо мной раскололась,
из динамиков хлынули звуки,
С крыш ударил направленный свет.
Мой отчаяньем сорванный голос
Современные средства науки
Превратили в приятный фальцет.
Я немел, в покрывало упрятан,
все там будем!
Я орал в то же время кастратом
в уши людям.
Саван сдернули - как я обужен! -
Нате, смерьте!
Неужели такой я вам нужен
после смерти?
Командора шаги злы и гулки.
Я решил, как во времени оном, -
Не пройтись ли по плитам звеня
И шарахнулись толпы в проулки,
Когда вырвал я ногу со стоном,
И осыпались камни с меня.
Накренялся я, гол, безобразен,
Но и падая, вылез из кожи,
Дотянулся железной клюкой,
И когда уже грохнулся наземь,
Из разорваных рупоров все же
Прохрипел я: "Похоже, живой!".
А паденье меня и согнуло и сломало, Но торчат мои острые скулы из металла. Но сумел я, как было Угадано, - шито-крыто, Я напротив - ушел всенародно из гранита! Штормит весь вечер, и пока Заплаты пенные летают Разорванные швы песка, Я наблюдаю свысока, Как волны головы ломают. И сочувствую слегка Погибшим им издалека. Я слышу хрип и смертный стон, И ярость, что не уцелели. Еще бы, взять такой разгон И голову сломать у цели!... И я сочувствую слегка Погибшим, но издалека. Ах, гривы белые судьбы! Пред смертью, словно хорошея, По зону боевой трубы Взлетают волны на дыбы, Ломают выгнутые шеи. И мы сочувствуем слегка Погибшим, но издалека. А ветер в гребни бьёт И гривы пенные ворошит. Волна барьера не возьмёт, Ей кто-то ноги подсечёт И рухнет взмыленная лошадь. Мы посочувствуем слегка Погибшей ей, издалека. Придет и мой черед вослед: Мне дуют в спину, гонят к краю, В душе предчувствие, как бред, Что надломлю себе хребет И тоже голову сломаю. Мне посочувствуют слегка, Погибшему, издалека. Так многие сидят в веках На берегах и наблюдают Внимательно и зорко, как Другие рядом на камнях Хребты и головы ломают. Они сочувствуют слегка Погибшим, но издалека. Но в сумерках морского дня, В глубинах тайных, кашалотьих, Родится и взойдет одна Неимоверная волна, На берег ринется она И наблюдающих проглотит, Я посочувствую слегка Погибшим им, издалека...
А паденье меня и согнуло и сломало, Но торчат мои острые скулы из металла. Но сумел я, как было Угадано, - шито-крыто, Я напротив - ушел всенародно из гранита! Штормит весь вечер, и пока Заплаты пенные летают Разорванные швы песка, Я наблюдаю свысока, Как волны головы ломают. И сочувствую слегка Погибшим им издалека. Я слышу хрип и смертный стон, И ярость, что не уцелели. Еще бы, взять такой разгон И голову сломать у цели!... И я сочувствую слегка Погибшим, но издалека. Ах, гривы белые судьбы! Пред смертью, словно хорошея, По зону боевой трубы Взлетают волны на дыбы, Ломают выгнутые шеи. И мы сочувствуем слегка Погибшим, но издалека. А ветер в гребни бьёт И гривы пенные ворошит. Волна барьера не возьмёт, Ей кто-то ноги подсечёт И рухнет взмыленная лошадь. Мы посочувствуем слегка Погибшей ей, издалека. Придет и мой черед вослед: Мне дуют в спину, гонят к краю, В душе предчувствие, как бред, Что надломлю себе хребет И тоже голову сломаю. Мне посочувствуют слегка, Погибшему, издалека. Так многие сидят в веках На берегах и наблюдают Внимательно и зорко, как Другие рядом на камнях Хребты и головы ломают. Они сочувствуют слегка Погибшим, но издалека. Но в сумерках морского дня, В глубинах тайных, кашалотьих, Родится и взойдет одна Неимоверная волна, На берег ринется она И наблюдающих проглотит, Я посочувствую слегка Погибшим им, издалека...