общества я искала достойную компанию. На открытии очередной художественной выставки я познакомилась с яркой, общительной, неунывающей и целеустремленной девушкой Кирой. Тоже изначально из Питера и тоже недавно приехавшей в Лондон.

На момент нашего знакомства Кира как раз начинала работать на одного армяно-швейцарского ювелира. И от нее тоже требовалось привлечение русских клиентов.

С приходом новой сотрудницы у владельца до этого никому не известной и ничем не примечательной ювелирной компании дело неожиданно сдвинулось с мертвой точки и пустилось вскачь. Потому что обворожительная и легкая в общении Кира без труда разводила любого «нового русского», который появлялся в радиусе 500 м от нее, на покупку украшений на десятки и сотни тысяч, причем фунтов.

Ювелирно-светский салон, где работала Кира, был расположен на Слоан-стрит — улице самых дорогих бутиков. Так что можно без преувеличения сказать, что от ее заботливого внимания не ускользал ни один приезжий или уже перебравшийся в Лондон соотечественник, накопивший достаточно средств на шопинг в этом месте.

А еще дальновидная Кира с ходу находила общий язык со всеми их женами, любовницами и подругами. И они уже сплоченно, преследуя единую цель, раскручивали мужей и любовников на драгоценные подарки.

— Привет, дорогая, — звонит Кира одной из своих клиенток. — Я тебя поздравляю. Мне позвонил твой муж, у нас с ним состоялся конфиденциальный разговор. Он со мной советовался, что тебе лучше подарить на день рождения. Мы с ним встречаемся по этому поводу в пятницу. Так что приезжай срочно выбирать.

Следующим этапом программы, не давая им успеть опомниться, выступала я. И нашим уже изрядно обалдевшим от такого женского напора жертвам ничего не оставалось, как в завершение открыть своим возлюбленным, а заодно и себе, счета в швейцарском банке. Припрятать уцелевшие капиталы.

После этого все единодушно сходились на мысли, что день удался и настало время отметить и обмыть. Вечером удовлетворенные столь плодотворно проведенным днем клиенты нас знакомили с остальными своими друзьями. И на следующий день весь наш отлаженный спектакль разыгрывался по новой.

У сценария был один альтернативный вариант. Если клиент появлялся сначала у меня — то покупка у Киры совершалась уже после открытия счета. Финал оставался одинаковым всегда.

Только никому

Моя работа шла своим чередом. Стала понемногу улавливать местный колорит.

Распространенная реакция, когда я говорю, чем занимаюсь:

— Кому вообще нужны швейцарские банки? Мне не нужен никакой счет. Есть русские банки.

И это почему-то происходит еще до того, как я им что-либо предложу. Так, заранее, на всякий случай.

Тут главное — не начинать рассуждать, что любой самый мелкий швейцарский банк принимает каждый год миллиарды долларов из России. А не наоборот. В смысле, швейцарцы не несут каждый год миллиарды в русские банки. Лучше об этом молчать. Обычно вызывает обратную реакцию. Я поняла, что единственно возможное поведение — вообще ничего не доказывать, а побольше кивать и соглашаться. Как ни странно — действует безотказно. Незаметно разговор переходит к выяснению условий по открытию счета, и, как само собой разумеющееся, оговаривается встреча уже непосредственно в банке.

Для открытия счета в банке существует процедура. Называется идентификация клиента. Для начала полагается с клиентом ознакомиться. Выяснить, зачем он хочет открыть счет в этом банке. Сама знаю, что вопрос дурацкий. Я клиента и не гружу, если только не испытываю к нему по какой-то причине изначально глубокую антипатию. Пишу: складывать накопления. Потому что сам клиент обычно себе представляет довольно смутно, зачем ему здесь нужен счет.

Перехожу к следующему пункту: происхождение денег. Откуда у него взялись деньги, клиент вообще спрашивает у меня:

— А что надо говорить? Ты скажи, что мне надо говорить, и я скажу.

Я начинаю задавать наводящие вопросы:

— Может, вы просто расскажете мне, чем вы занимаетесь?

— У меня все честно, наркотиками не торгую, оружием тоже.

— Это замечательно. Но для открытия счета, к сожалению, этой информации мне будет недостаточно. Может, вы расскажете о себе что-нибудь еще?

— А можно я скажу, что все деньги принадлежат жене?

— Хорошо, а она их откуда взяла?

— Подарили. В смысле, я и подарил. Как бы.

— Все равно придется указывать, как они появились у того, кто подарил.

— А тогда можно сказать, что я продал квартиру?

— Можно. Вы занимаетесь торговлей недвижимости?

— Да. То есть нет. То есть да, иногда.

— А сколько денег вы намереваетесь нам перевести?

— Ну, для начала где-то пятерочку. А потом, раз в полгода, думаю, по «лимону». Это не много?

— Нет, в самый раз. Нам вообще можно и пятьдесят, главное, чтобы было понятно, как вы их заработали. Если я напишу, что все пять миллионов вы получили с продажи одной квартиры, может получиться не очень убедительно. Могут возникнуть дополнительные вопросы.

— Вообще-то у меня своя транспортная компания, и еще мы с партнером несколько лет назад вошли в винно-водочный бизнес. Но это все, естественно, оформлено не на меня, поэтому не знаю, стоит ли об этом говорить.

— Это как раз нормально. Говорить стоит, про это и напишем. На кого оформлено — не так важно. Такая ситуация для нас привычна. Вы мне сможете предоставить больше информации о вашей компании и заводе: название, оборот, годовая прибыль, количество сотрудников, ваша доля, если есть веб-сайт, брошюры, годовая отчетность? У вас есть там офис и какая-нибудь должность?

— Есть, я консультант генерального директора.

— Вы мне можете дать вашу визитку?

— Я вам все это могу предоставить, только это дальше никуда не пойдет? А то я слышал, вы сливаете информацию нашей налоговой инспекции.

— Нет, не сливаем. В Швейцарии существует банковская тайна. Если позвонит ваша налоговая инспекция, с ней никто не имеет права разговаривать. Швейцария — единственная страна, где за разглашение клиентской информации болтливый работник может угодить за решетку.

— А можно оформить счет на компанию? Чтобы не было указано мое имя?

— На компанию можно, только в любом банке все равно требуется указать сведения о конечном бенефициаре. У компании может быть номинальный директор, номинальный владелец, и даже подписываться на счете может ваша бабушка, но экономический бенефициар, то есть, по сути дела, человек, который является реальным владельцем средств, должен