толкнула механика локтем в бок. — Ну и юмор у тебя. Прекрати немедленно.

Но Эддар, сосредоточенный на внешнем мире и своем в нем участии, не понял, что механик шутит.

— Да, — ответил он вполне серьёзно. — Придется опять погоняться за этими драгоценностями, но спасти Тару сейчас — важнее.

Через полчаса он входил в условленный зал орбитальной базы Ахернара.

Леднев уже ждал его. Рядом, на стуле, с завязанными за спиной руками, сидела Тара. Рот ее был заклеен прозрачной липкой лентой, она с отчаяньем смотрела на Эддара. И опять его кольнуло неприятное предчувствие. Что-то было не так. Что-то шло неправильно.

— Драгоценности с тобой? — спросил Леднев, и Эддар приоткрыл кейс.

Вид у Виктора более чем довольный.

— Не злись, Рьи, старина, — улыбнулся он. — Не сделал я твоей девчонке ничего плохого. Пойми: мне просто очень нужны эти драгоценности. Работа, старик. Ничего личного.

— От этих драгоценностей зависит судьба целой планеты, — тихо сказал Эддар.

Леднев поморщился.

— Да ладно тебе. Хватит на твой век еще планет, которые нужно спасать. Зато твоя Тара опять с тобой. Или ты не рад?

— Если у тебя все, мы с Тарой уходим.

Леднев не успел ответить, из открытого проема донеслось:

— Не все.

Одновременно с этим раздался выстрел, оставивший багровое пятно на груди Тары. Эддар бросился к ней, но было поздно — опытным взглядом он видел, что выстрел сделан прямо в сердце.

Следующий выстрел сбил с ног Леднева. Он упал, взвыв, хватаясь за бок.

— Извини, Вик. Но я точно знаю, что у тебя есть переносной раносшиватель.

В зал вошла Тара.

Эддар не поверил своим глазам, и к удивлению своему обнаружил, что тревожное чувство, сжимавшее свои холодные пальцы где-то в груди, покинуло его. Вопреки абсурдности ситуации, теперь все правильно.

— Как-то неловко стрелять в саму себя, — доверительно сообщила ему Тара, направляя лазерный луч в свою копию. Мгновение — и то, что недавно было второй Тарой, осыпалось со стула горсткой пепла. Оставшаяся опять в единственном экземпляре, Тара прижалась к груди Эддара и крепко обняла его за шею.

— Андроид? — понял Эддар. Тара кивнула.

— Бежим отсюда.

Леднев, со злым бессилием смотревший им вслед, прошипел:

— Марек — болван! Не стоило связываться с ним вообще. Не справиться с таким легким поручением!..

Тара обернулась и пожала плечами.

— Это мой бывший, забыл? — она подмигнула Ледневу, — Уж я-то знаю, как с ним договориться.

* * *

Через десять минут мы с Эддаром были уже в посадочном шаттле, и капитан набрал на панели приказ — курс на Персефону.

Довольная я уселась к нему на колени. После череды жарких поцелуев довольные уже оба.

— Значит, не поверил Хранителю?

— Спасибо Юдвигу, — ответил Эдгар. — У этого нахального питомца Риммы обширные связи.

За этим откровением последовала очередная порция поцелуев.

— Подлетаем к Персефоне, — улыбнулся Эддар.

— А потом куда? На Миру? За «Тамар»?

— «Тамар» на Персефоне, — сообщил Эдгар. — Но об этом никто не знал, кроме нас с Демом. Если, конечно, он не проговорился Римме, в чем лично я очень сомневаюсь… Мы с ним начали поиск драгоценностей Иштар именно с Миры, но там нашли только одну «Тамар».

— Что-то припоминаю… Когда я только попала на Персефону и сидела в шкафу в твоей каюте вы говорили об этом. Но тогда я ничего не поняла.

— Еще бы… Пережить такой запой, — серьезно покачал головой Эддар, за что немедленно получил в нос. А потом опять поцелуи, конечно.

— Значит, на Зиккурат?

— На Зиккурат.

— Нам там будут рады, — наморщила я нос. — Теперь к открывшему на нас охоту Ледневу и Мареку присоединились еще Иннатха с Яклином. О, ещё я забыла о твоей милой жене.

— Бывшей жене, Истар.

— Бывшей жене, Эддар.

— Но как мы попадем в Священную Гору без Хранителя? Иначе ведь не запустить нейро-реактор?

— Придумаем что-нибудь, — ответил Эддар и перевел управление шаттлом в автоматический режим.

— Эд?..

— Посмотри на меня, Тара, — приказал мой капитан.

ЭПИЛОГ

Или

Последняя глава, которая отлично подойдет в качестве начала новой книги

Риса покинула шатер господина в слезах: впервые ее красота не смогла ублажить блистательный, властный взор це-Цали. Яклин отшвырнул рабыню ногой, и, кажется, тут же забыл о ее существовании.

Стражники на входе, особенно тот, с отвратительными оспинами, издевательски зацокали ей вслед. Скоро и вовсе забудут всякий страх и протянут к ней свои жадные немытые руки. По нескончаемым потокам слез слуги безошибочно определяют, что вскоре девушке грозит немилость, что неизбежно бросит ее в их объятия.

Риса проклинает свою глупость и гордость, что не стала слушать бесценные, мудрые советы Сеиты, как лучше ублажить господина…

…Сон це-Цали беспокоен, Яклин ворочается с боку на бок, время от времени что-то бормочет в темную пустоту шатра. Он забылся тревожным сном совсем недавно, ярость и обида оскорбляли мысли и чувства це-Цали.

Бесценные дары не открыли резных дверей покоев Девы-Иннатхи, а шпионы донесли, что Цалибу этой ночью развлекается с грязным презренным инопланетчиком!

Осторожное, но сильное касание к губам це-Цали разбудило, но удержало от порыва вскочить.

На низком ложе Яклина сидит женщина, закутанная в покрывало. Риса? Девчонке не имется и она притащилась в надежде исправить ситуацию, получить его милость и благоволение? Что ж… Похоже на правду, но куда смотрит стража?! Как посмели пустить в его шатер рабыню, которую он сам прогнал?!

— Тише, пресветлый це-Цали, — тихий грудной голос из-под покрывала точно принадлежит не Рисе.

Легким движением женщина убрала узкую руку с широкой груди Яклина, точь-в-точь кошка, играющая с мышкой, и це-Цали рывком сел. Он не спешит бить женщину, посмевшую нарушить его покой: сначала надо разобраться, как она попала сюда, миновав стражу.

— Меня привело к тебе важное дело, — шепнула женщина, и Яклину незнаком ее голос. Мах’аса? Нет, чушь, Мах’аса осталась дома…

Яклин щелкнул переносной лампой и тотчас шатер наполнился неярким оранжевым светом.

Оказывается, в шатре есть еще одна женщина — вон, кутается в темные серые одежды, потирает смуглые руки. Тоже с покрывалом на голове, но лицо открыто. Черты кажутся знакомыми… Но Яклину некогда вспоминать, где и когда он видел эту женщину — у ее ног лежат двое его воинов, смотрят невидящими глазами в купол шатра… Всего охраняют шатер пятеро, еще пятеро стоят на страже в отдалении…

Это не шутка? Две