лице.

Я упёрлась руками ему в грудь, удерживая равновесие, чтобы он мог продолжить медленную пытку.

— Неужели со мной будет так плохо, Эри?

— Никогда больше так не делай, — отрезала я, вставая и давая ему полный обзор на влажные от возбуждения складки.

— Что именно? Не целовать тебя или не заставлять желать секса так же сильно, как и я? — поинтересовался он.

— Я тебя не хочу, — прошипела я и отвернулась, намекая, что ему пора уходить. Я начала убирать мокрые волосы с лица, осознавая, что совершила ошибку — повернулась к Каллагану спиной. Он молниеносно приблизился, поднял меня, развернул и заставил обнять ногами его за талию.

— Ты не умеешь врать.

— Я много чего не умею, Паладин, но это тебя не касается. — Я упёрлась руками ему в грудь, отталкивая, хотя сама упёрлась спиной в холодную стену. Он опустил взгляд на мои губы, а потом вновь поднял к глазам. — Отпусти меня.

— Заставь меня, — возразил он.

Он придвинулся ко мне и прижался губами к жилке, где пульс бешено колотился. Я ненавидела, что тело реагировало так и плевало на разум и желания. Разумом я хотела пронзить Каллагана клинком, а телом — раздеть догола и попросить увести меня глубже в бездну наслаждения.

— От тебя исходит запах возбуждения, — прорычал он, царапая зубами нежную кожу. — Чувствуешь, что ты со мной делаешь? — спросил он, прижимаясь ко мне членом. — Мне не отказывают в желаемом, а сейчас я хочу тебя, — признался он.

— Это, вероятно, отстойно, — прошептала я с трудом, потому что из-за похоти у меня сдавило горло, а веки отяжелели. — Потому я тебя, Каллаган, не хочу.

Ложь. Самая неприглядная ложь. Я подалась вперёд, полностью осознавая, что проигрываю битву. В мягкой вспышке любопытства, я прижалась к его губам своими, и провела языком по его полной нижней губе.

— Позволь мне взять тебя, Эри, — произнёс он, прежде чем накрыть мои губы в ненасытном желании. Я застонала, скользнула вверх по его груди и запутала пальцы в его волосах, оттягивая назад голову Каллагана, чтобы вновь начать думать.

— Осторожнее, я тоже могу играть грубо, — предупредил он. — Не думаю, что ты готова к этому… Или ошибаюсь? — Глаза цвета океана в ясный летний день бросали мне вызов. — Ты выберешь сегодня вечером, прежде чем я уйду.

— Я и за миллион лет не выберу, — решительно пробормотала я, сползая по стене и прижимаясь к его груди. Он отпустил меня и наблюдал, как я медленно двигаюсь к открытой двери спальни. — Должен быть другой способ. Орден может найти его, а не заставлять меня.

— Ты не понимаешь… даже если найдётся выход, которого не существует, и я точно это знаю, потому что искал, чёрт подери, всё равно будешь вынуждена сделать это. Каждое пророчество, связанное с этим, сбылось. Орден не станет ждать, чтобы проверить сбудется ли оно. Они не станут рисковать и ждать, когда мы начнём умирать, Эри. Роди мне сына и будешь свободна.

На глаза навернулись слёзы, размывая вид, когда я повернулась к Каллагану. Мой разум затуманил гнев, а волосы встали дыбом от электрического разряда силы, который запульсировал в груди. Не секрет, что мои родители — и паладин, и друид — использовали древнюю, сильную магию, чтобы зачать меня. Чёрная магия смешалась с белой, а когда я родилась, меня бросили, будто я просто мусор, от которого нужно было быстрее избавиться.

— Думаешь, я отдам тебе своего сына и просто уйду? — спросила я едва слышно. Тело накалилось, и на этот раз не из-за похоти у меня пульс участился до опасного крещендо, а ярость. — Лучше тебе уйти, Каллаган, прежде чем я доберусь до своих клинков.

— Ты меня убить не можешь, — возразил он, схватил меня за руку и притянул к себе.

— Я предлагаю способ, чтобы ты осталась свободной, а не сидела бы в темнице, где тебя будут держать связанной, пока не забеременеешь. Я не причиню тебе вреда, и не буду держать взаперти. Заверяю, что так и будет. Они идут за тобой сейчас. У тебя совсем не осталось времени.

— Считаешь меня слабой? Заверяю, что нет. Я не какая-то принцесса, которую нужно спасать от дракона, Каллаган, и в состоянии защитить себя, так что проваливай. Я не связана ни с тобой, ни с кем-то из них. В отличие от тебя, мне плевать умрём мы или нет. Этому миру нужен не герой, а монстр. Им не нужно, чтобы ваш древний орден крестоносцев пришёл им на выручку. Понятно? Этот мир любит разрушение и жаждет хаоса, а не порядка и безопасности. Люди такие же, как я, тёмные и опасные. Так что забирай свой член вуду и убирайся! — приказала я, выдёргивая руку и отворачиваясь от него.

Входная дверь распахнулась, и прежде чем я успела среагировать, Каллаган схватил меня, запихнул себе за спину и материализовал большие, тяжёлые клинки. Я выглянула из-за его плеча, и у меня сердце ёкнуло при виде сердитых лиц паладинов, наводнивших мою квартиру.

— Отпусти её, Каллаган, — потребовал Артур, и я поморщилась, увидев его растрёпанный вид. Фейри явно не были добры к нему. Упс, я ошиблась, мудак. — Она принадлежит нам всем, а не только тебе, принц, — продолжил он, прикрывая, тяжёлые от желания при виде меня без одежды, глаза.

— Она пойдёт со мной, — объявил Каллаган, шагнув вперёд. — Она согласилась выносить моего ребёнка; моя кровь чиста и древняя. И её родословная, и моя уходят к первым мужчине и женщине ордена. Мы породим сильнейшего сына. Она сделал выбор, — бросил он, и его слова поглотили любой аргумент, который я могла бы выдать. О чём, чёрт возьми, он думал?

— Так ли? — Артур холодно рассмеялся и вперил жестокий взгляд в Каллагана, словно смотрел сквозь него на мою наготу. Затем, скриви губы, он сплюнул на пол. — Эта сука больше не может выбирать. Мы все хотим того, что нам причитается. Она считает себя превыше нас, и мы намерены указать ей место — на спине с раздвинутыми для нас ногами.

Комната взорвалась шквалом движения, да таких быстрых, что я не успела заметить, чтобы кто-то шевельнулся. Всю жизнь я знала, что рыцари — одни из самых искусных убийц, но до сегодняшнего дня никогда не видела их в действии… и теперь уверена, что больше не желаю этого видеть. Стекло разбилось, свет замерцал, и комната погрузилась во тьму. Послышалось ворчание, а затем вопли боли. Звук того, как металл рассекал плоть, вызывал тошноту, а когда кто-то схватил меня за талию, я начала отбиваться, заставить мозг работать и как-то среагировать на происходящее в квартире.

Чьи-то пальцы коснулись моей голой задницы, и я резко развернулась, намереваясь освободиться.

— Боги всемогущие, женщина, успокойся! — прошипел Каллаган, а затем прошептал заклинание, чтобы осветить комнату слабым светом. Я посмотрела ему за