− Посмотрите сколького мы добились за эти месяцы! – начинает их лидер. – И это всё только ваша заслуга! Этот лагерь, эти дома и еда – это всё…
− Кажется, я немного задержалась, − растерянно сообщает Тереза и аккуратно занимает свободное место между Ньютом и Минхо.
− Не, всё ещё только началось, − успевает дружелюбно бросить ей Томас.
− Как там Майкл? Ему лучше? – спрашивает Минхо.
− Температура больше не поднималась, в остальном, думаю, поправится.
− Ты молодец, − вдруг серьёзно замечает Ньют, и между друзьями возникает затишье.
Это в первый раз, когда парень заговорил с Терезой после ссоры в палатке. Она бросает сперва на него, потом на Томаса и на Минхо вопросительный взгляд, пытаясь понять, всё ли в порядке. Парням остаётся только пожать плечами и вернуть внимание к Винсу.
− …только ваших рук дело! И я горжусь тем, что мы все вместе! И что мы можем и дальше продолжить наше мирное существование!
Винса поддерживают радостными возгласами. Он берёт пару мгновений прежде, чем закончить речь, и Томас с Минхо успевают переглянуться.
− И да, ребята, я думаю, сегодня особенный день. Верит ли кто-нибудь из вас в чудеса?
Ряды охватывает тревожное молчание, видно лишь несколько робко поднятых рук.
– А зря, − говорит Винс, и его голос сильнее полнится торжеством: – Потому что я хочу поделиться одним из них с вами! После всего, что мы пережили, после того, скольких мы потеряли – наших друзей, наших близких – кому-то из нас посчастливилось найти родного человека! Можете поверить в это? Нет? Так давайте сделаем это вместе! Давайте поддержим их!
− Как это ещё понимать? – заметно напрягаясь, спрашивает Ньют, но друзья не спешат ему отвечать.
− Давайте же назовём этот день праздником! – громче призывает Винс. – Нашим праздником! Общим! Праздником мира, семьи и любви!
Идея, судя по улыбающимся лицам, ребятам приходится по душе. Томас чувствует, что Ньют уже практически сверлит его взглядом, но, совершив невозможное, не поддаётся и не реагирует.
− Ребята, где же вы? – зовёт Винс. – Соня, Ньют? Неужели родные брат и сестра не хотят, чтобы и мы порадовались за них? Может, вы хотя бы выйдите сюда?
Теперь ряды и вовсе затихают. Ребята любопытно переглядываются в поисках счастливцев. Томасу видно, как при поддержке Гарриет и Ариса поднимается на ноги Соня и неуверенно спускается вниз. Ребята на тех рядах перешёптываются и то и дело бросаются взгляды напротив. Оказавшись по центру, Соня замирает и робко поглядывает по сторонам.
− Ньют, ты чё, хочешь, чтобы она там как дура одна стояла? – с упрёком замечает Минхо.
− Это ваших рук дело, – скорее утверждает, чем спрашивает Ньют.
− Какая разница, иди уже! – нетерпеливо присоединяется к Минхо Тереза.
Ньют поднимается на ноги, но не спешит сдвинуться – то ли не решается, то ли слишком сердит и не хочет этого делать, раздумывая вместо как бы уйти.
− Она не настолько сильная, как хочет казаться, − обратив к нему глаза, замечает Томас. – Она всего лишь упрямая девчонка и… Ньют, ты нужен ей, также как и она тебе.
Поразмыслив, друг наконец спускается и подходит к сестре ближе. Несколько мгновений они просто молчат, глядя друг на друга, и Томаса охватывает тревога. Неужели они с Минхо просчитались и полезли не туда?
− Прости, что накричал, − вдруг хмуро признаётся Ньют, − не хотел тебя задеть и…
− Нет, это ты прости! – с чувством перебивает его Соня. – Я… я даже не подумала, когда заговорила про… про шизов! Ньют, я…
− Ерунда. Можем… забыть, − пожимает он плечами.
− Нет, не можем! − горячо возражает девушка. – Я… я много думала об этом и… понимаю, как неприятно тебе было слышать, что… что я приписала тебя к гнилякам! Я… не нарочно, просто…
− Знаю.
Не находя слов, Соня в порыве чувств совершает к брату шаг и, прижавшись к его груди, смыкает за спиной руки. Томасу даже с его места видно, насколько смущён и растерян Ньют, кому остаётся только осторожно обнять сестру в ответ. Первым в ладоши начинает хлопать Винс, за ним, утирая слёзы, повторяет Гарриет и Арис, а за ними уже и все остальные. Из-за шума и радостных возгласов Томасу не слышно, что, отстранившись, говорит Ньюту Соня, зато заметно, как впервые за долгое время его бледные щеки наливаются румянцем.
*
− «Ньюти». Ты слышал это, да? – широко улыбаясь, интересуется Минхо.
За сегодняшний вечер он, похоже, нашёл не один повод прикольнуться потом над другом, пока тот разговаривал с сестрой.
− Слышал, − только и откликается Томас.
Ему приятно видеть, как эти двое сейчас приостанавливаются в стороне, чтобы попрощаться, но никак на это не решаются.
− Спокойных снов. Ньют, − с паузой произносит Соня, и Минхо толкает Томаса в бок, чтобы тот не упустил момент.
− И тебе, − неловко отвечает Ньют. – Увидимся завтра.
Он разворачивается и наталкивается на улыбающихся друзей, счастливых за него, наверное, даже больше, чем он сам. Впрочем, закончив любезничать с сестрой, к нему снова возвращаются привычная стойкость и хладнокровие.
− Ничего не хотите мне рассказать?
− Идея определить тебя на грядки принадлежала ему, − даже не смутившись, сразу выдает Минхо и указывает на Томаса.
Последний возмущенно заглатывает воздух и не сводит с него глаз.
− Зато я, по крайней мере, не предлагал его «игнорить»! Для пользы дела, типа.
− Да если бы мы и дальше вели себя, как обычно, он бы и не отреагировал на наше отсутствие, − возражает Минхо с какой-то непоколебимой уверенностью.
− Эй, я вообще-то ещё здесь, − напоминает Ньют.
Свист со стороны заставляет всех троих повернуть головы. Тереза у берега машет рукой, и Минхо, победно улыбаясь, оставляет Томаса на растерзание Ньюту.
− Торжественно помирить нас с Соней, я так понимаю, вы уже «додумались» вместе?..
Томас не знает, что на это сказать, да и по виду Ньюта сложно определить, сердит ли друг или всё-таки рад примирению. С берега доносится девичий смех – Минхо явно уже что-то растрепал Терезе. Отсмеявшись, она позволяет парню накинуть на её плечи куртку и