парней сделать это. Как только материал убирают из её рта, она разражается неистовым криком.

— Зачем ты делаешь это? Макс. Не делай этого. Не делай.

Я прикрываю глаза и делаю глубокий вдох.

— Сделай это, или я убью всех вас до единого, — Фрэнк смеётся вновь. — А ты... — я открываю глаза, чтобы увидеть, что он указывает пальцем на Лилу. — ...закрой свой рот, сука.

Но она не слушает его, и Ральф стремительно пересекает комнату, ударяя её наотмашь рукояткой пистолета. Её голова откидывается в сторону, кровь тонкой струйкой стекает с виска.

— Она в порядке. Ей всего лишь преподали урок, как вести себя тихо, — говорит Фрэнк. — Теперь. Я дам тебе время, пока считаю до десяти, чтобы ты выбрал одного из них.

Он сжимает мои плечи в своих руках, его пистолет всё ещё прижимается к моему виску, затем он толкает меня с такой силой, что я пересекаю комнату и оказываюсь лицом к лицу с моими родителями.

— Выбирай.

«Как бы вы выбрали, чью жизнь отнять?» Меня переполняет отчаянное желание направить пистолет на себя и вышибить себе мозги.

— Помни, если ты не сделаешь этого, то вы все погибните. Четыре смерти взамен одной. Подумай об этом результате.

Во рту всё пересыхает, комната начинает кружиться. Мой отец пристально сверлит меня взглядом, его глаза распахнуты в отчаянной мольбе, забрать его жизнь.

— Один... два... три... — Фрэнк начинает считать.

Понадобились считанные секунды, чтобы я осознал, что происходит.

— Шесть... семь...

Я поднимаю пистолет, смотря, как он дрожит в моих неуверенных руках.

— Парень, моё терпение на исходе. Восемь... Девять…

Я взвожу курок. Слёзы льются из моих глаз, их солёный привкус ощущается на задней стенке моего горла.

— Мне так жаль, — шепчу я. — Я тебя люблю.

— Десять.

Выстрел...

Я стараюсь изо всех сил прикрыть свои глаза, но я не могу. Его голова откидывается назад, затем резко вперед. Я смотрю на небольшое пулевое отверстие, которое зияет посреди его лба, из которого струйкой льется непрекращающийся поток крови, что стекает вниз по его переносице. Мама бьётся в истерике рядом с ним на стуле, её выражение лица искаженно ужасными муками, кровь забрызгала всю её атласную ночную рубашку. Я опускаю пистолет. Он с грохотом падает на пол, и я могу поклясться, что Фрэнк смеется.

Я падаю на колени, всхлипывая. Я только что забрал жизнь моего собственного отца, который значил для меня больше, чем кто бы то ни было. И я убил его.

Бам...

Я подскакиваю от внезапного звука выстрела. Когда я поднимаю взгляд, моя мать тяжело оседает на своем стуле, половина её лица снесена выстрелом.

— Ты гребаный... — на мою голову обрушивается удар невероятной силы. Всё начинает кружиться и погружается во тьму.

И начиная с того момента, вся моя жизнь проходит во тьме...

Глава 1

Макс

Двенадцать лет спустя

Прошло пять месяцев с того момента, когда я в последний раз разговаривал с Лилой. И я чувствую себя ужасно по этому поводу, но я старался изо всех сил держаться от этого всего настолько далеко, насколько это было возможно.

Преступления — это то, что циркулирует в моей крови. Я был рождён для этого. Я воспитывался для этого. Я полностью очерствел к этому, а когда вы полностью равнодушны к кровопролитию, чтобы держать ваши руки в чистоте, вам необходимо полностью вывести себя из этого. Вы же не будете держать заядлого наркомана возле наркопритона — так же, вы не будете держать бывшего преступника рядом с преступлениями. Моя сестра, Лила, так же никогда не выходила из этого дерьма. Она дилер — проблемный дилер. И три года назад я был не лучше. Я был вором. Я воровал, я дрался, я навлекал проблемы на нашу голову, я был крепко связан с наркотиками. Плохое воспитание, скажете вы? И да, и нет. Моё воспитание несло в себе денежные привилегии, но на этом вся забота заканчивалась.

Наш отец работал на мафию — где мы и воспитывались, поэтому естественно, что в итоге из нас не могло получиться нормальных людей. Ты мог попытаться стать таковым, но, когда ты становишься свидетелем убийств в раннем возрасте, когда тебя избивают те, кто должен заботиться, когда ты убиваешь свою собственную семью... это что-то, да делает с твоим разумом. Тьму, что циркулирует в моих венах, не дано понять большинству людей, потому что, если говорить начистоту, чтобы понять кого-то вроде меня, вам необходимо иметь такую же тьму, которая будет непрерывно струиться по вашим венам, как у меня.

Я хотел быть нормальным человеком. Я пытался. Чёрт возьми, я даже подал документы в университет в попытке вести честную жизнь. Хотя я прекрасно знал, что жизнь, к которой я привык, я мог обеспечить себе только с помощью нелегальной деятельности. По сути дела, по документам, я совершенно нормальный человек. Но всё дело в том, что дерьмо по типу этого — это сродни неизлечимому вирусу, от которого вы не можете избавиться. Я чувствую, что упустил себя. Я чувствую, как моё нутро изнывает от нестерпимого желания погрузиться обратно в отвратительный небольшой мирок жадности и порока.

Зимний ветер со свистом гуляет в коридоре дома, обжигая моё лицо. Дверь квартиры номер 3C подрагивает, когда я с силой ударяю по ней кулаком раз за разом. Я пытался дозвониться до неё. Никакого ответа. И если и есть какая-то вещь, которую делает с неизменным постоянством дилер, так это всегда отвечает на звонки. Я растерянно качаю головой.

— Лила, это Макс, — кричу я. — Открой уже свою грёбаную дверь!

Дверь, расположенная напротив, открывается, и в дверном проеме появляется мужчина, он опрокидывает в себя бутылку джина, когда пристально смотрит на меня. Он выглядит чертовски тощим. Майка, которая вероятно принадлежит его жене, вся в грязных пятнах, а джинсы разодраны. На его хилом бицепсе изображена татуировка поросёнка Порки (прим. По́рки Пиг (Поросёнок Порки, англ. Porky Pig) — анимированный мультипликационный персонаж из серии «Looney Tunes«. Один из главных персонажей. Заикается. Считается самым первым персонажем мультфильмов Looney Tunes. Часто заканчивает мультфильмы Looney Tunes своей коронной фразой — «Вот и всё, ребята!» (англ. That's all, folks!)).

— Её не было дома уже пару дней, — говорит он, когда вытирает алкоголь со своих потрескавшихся губ.

Я разворачиваюсь к