динозавры взошли на десять огромных ковчегов и отправились в безбрежное звездное море. В конечном итоге все десять кораблей объединились в один. С каждой очередной планетной системой этот новый объединенный корабль разрастался. Сейчас, по прошествии шестидесяти миллионов лет, он стал той Империей пожирателей, которую вы знаете.

— Но зачем же вы сожрали свой родной мир? — спросил кто-то. — Неужели динозавры совсем бесчувственные?

Зубастик задумчиво ответил:

— Долгая история. Межзвездное пространство и вправду бесконечно и безгранично, но оно не такое, каким вы его себе представляете. Места, которые подходят для нас как для развитой формы углеродной жизни, редки и немногочисленны. Всего в двух тысячах световых лет отсюда находится пылевое облако, которое блокирует путь к центру Млечного Пути. Мы не можем пройти сквозь него, не можем выжить в нем. А за ним лежит область мощного излучения и большая группа блуждающих черных дыр.

Зубастик помедлил. Он говорил скорее с самим собой, чем с людьми.

— Если двинуться в противоположном направлении, — продолжил он, — то быстро доберешься до конца спирального рукава. А дальше — ничего, кроме бесконечной, бездонной пустоты. Империя пожирателей уже поглотила почти все планеты в обитаемых областях между этими двумя барьерами. Остался единственный выход — добраться до другого рукава Млечного Пути. Понятия не имеем, что нас там ждет, но если остаться здесь, нам конец. Путешествие туда займет пятнадцать миллионов лет, и пройдет оно в полной пустоте. Чтобы выжить, нам надо создать большие запасы всех расходных материалов.

В настоящий момент Империя пожирателей похожа на рыбу в высыхающей луже. Она должна сделать отчаянный прыжок, прежде чем вода полностью испарится. Она понимает, что у нее большие шансы угодить на сушу, где ее ждет смерть под палящим солнцем; но есть крохотная вероятность, что удастся перескочить в соседнюю лужу и выжить. — Зубастик опустил взгляд и попытался заглянуть людям в глаза. — А что до сентиментальности, то мы пережили десятки миллионов тяжелых лет, а уж через сколько звездных войн прошли, так не сосчитать. Сердца динозавров давно окаменели. Теперь Империи пожирателей следует поглотить все, что можно и как можно больше, чтобы приготовиться к странствию длиной в миллион лет. — Зубастик снова замер, погрузившись в раздумья. — Что такое цивилизация? Цивилизация — это пожирание, непрерывное пожирание, и бесконечное расширение. Все остальное — вещи второго порядка.

Маршал тоже задумался. Взглянув на Зубастика, он спросил:

— Неужели борьба за существование — это единственный универсальный закон биологической и культурной эволюции? Разве мы не можем создать автономную, самодостаточную цивилизацию, где все живое существует в симбиозе? Такую, например, как у эриданцев?

Зубастик ответил сразу и без колебаний:

— Я не философ. Наверно, это можно сделать. Вопрос в том, кто сделает первый шаг. Если выживание одной расы основано на подчинении себе и потреблении других и если железный вселенский закон жизни и цивилизации действительно таков, как я сказал, то тот, кто первым отвергнет его в пользу самодостаточности, обречен на гибель.

Зубастик вернулся на свой корабль, но вскоре вышел оттуда, неся в клешнях тонкую и плоскую коробку. Коробка была длиной в треть метра, и человеку не составляло труда поднять ее. Зубастик положил ее на землю и открыл крышку. К удивлению людей, коробка была заполнена землей, на которой росла трава. В этом безжизненном мире зелень ни одно сердце не могла оставить нетронутым.

Зубастик обратился к людям:

— Это довоенная почва. После войны я погрузил всё, что на ней росло, а также всех живших в ней насекомых в анабиоз. И вот, через два века, они пробудились. Вообще-то я хотел взять эту почву с собой на память. Но, поразмыслив, передумал. Решил вернуть ее на исконное место. Все равно мы забрали из нашего родного мира гораздо больше.

Люди взирали на этот крошечный кусочек Земли, такой полный жизни, и глаза их начали увлажняться. Значит, сердца динозавров не превратились в камень! Под этой чешуей, которая холоднее и жестче стали и кремня, бьется сердце, тоскующее по родному дому.

Зубастик тряхнул клешнями, словно желая избавиться от охвативших его эмоций. Слегка дрожащим голосом он сказал:

— Хорошо, друзья мои, а теперь мы вместе отправимся обратно в Империю пожирателей. — Увидев выражение на лицах людей, он поднял клешню и добавил: — Успокойтесь, вас не съедят. Вы великие воины, и станете гражданами Империи. Вам предстоит большая и ответственная работа: построить музей человеческой цивилизации.

Каждый из воинов Земли обратил взор на маршала. Тот стоял, глубоко задумавшись. Затем медленно кивнул.

Один за другим воины Земли начали подниматься на космический корабль Зубастика. Поскольку его лестница была предназначена для динозавров, людям приходилось подтягиваться всем телом на каждой перекладине. Маршал был последним человеком, которому предстояло подняться на борт. Держась за нижнюю перекладину лестницы, он подтянулся и... В этот момент его внимание привлекло что-то под ногами. Он глянул вниз, да так, наполовину подтянувшись, и застыл.

Маршал увидел... муравья.

Муравей вылез из коробки с землей. Не отрывая взгляда от крошечного насекомого, маршал отпустил лестницу и присел на корточки. Потом опустил руку и подставил муравью перчатку. Поднеся руку ближе к глазам, маршал внимательно всмотрелся в маленькое существо, чье обсидиановое тельце блестело в солнечных лучах. Держа муравья на ладони, маршал подошел к коробке и осторожно посадил насекомое на крошечную травинку. Он заметил, что по земле под травой ползает множество других муравьишек.

Поднявшись, он повернулся к Зубастику, стоявшему рядом:

— Когда мы уйдем, эти трава и муравьи станут доминирующими видами на Земле.

Зубастик не нашел, что сказать.

— Похоже, — продолжал маршал, — земные цивилизации постоянно уменьшаются в размерах. Сначала динозавры, потом люди, а теперь, наверно, муравьи.

Маршал снова присел на корточки. Полными любви глазами он смотрел на снующих в траве маленьких созданий.

— Пришел их черед.

Пока маршал говорил, его воины вновь вышли из корабля. Сойдя на землю, они окружили коробку с живой почвой и смотрели на нее такими же полными любви глазами.

Зубастик покачал головой.

— Трава не выживет. Здесь, около моря, возможно, даже будут идти дожди, но для муравьев этого недостаточно.

— Слишком разреженная атмосфера? Но, похоже, они чувствуют себя вполне ничего, — заметил кто-то.

— Нет, с воздухом