- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Александр Казанцев ГОСТЬ ИЗ КОСМОСА
огда-то, путешествуя по Арктике, я записал наиболее интересные беседы, рассказы, воспоминания и опубликовал потом «Полярные новеллы». Но тогда я не рискнул включить некоторые из бесед в кают-компании, которые уносили нас не только за пределы Арктики, но и за пределы нашей планеты. Однако именно они отозвались потом на всей моей жизни. Потому с особым чувством я снова переношусь на родной мне борт «Георгия Седова».— Сегодня вечером устроим встречу с учеными, — сказал однажды Борис Ефимович. Я знал, что вместе с палеонтологом Низовским к нам на корабль перебрался географ Васильев, руководитель экспедиции на дальний архипелаг. Кроме того, у нас на борту был… астроном. Он попал на «Седова», когда корабль стоял в Устье. Я вышел тогда рано утром на палубу, чтобы хоть издали посмотреть на материк. Ведь я не видел его уже несколько месяцев. Узенькая дымчатая полоска на горизонте… Но все-таки это краешек Большой Земли! На воде, такой же оранжевой, как занявшаяся заря, показался моторный катер. Он шел от берега. — Новые пассажиры, — сказал мне старпом, — три человека. Астрономическая экспедиция. — Астрономическая экспедиция? Здесь, на Севере? Зачем? Старпом ничего не мог разъяснить. Подошел катер. По сброшенному штормтрапу на палубу поднялись трое. Первый был низенький, широкий в кости, но худощавый человек в роговых очках. Я заметил чуть косой разрез необычно продолговатых глаз на скуластом, сильно загорелом лице, с выпуклыми надбровными дугами, делавшими выражение его несколько странным. Очень вежливо поклонившись мне еще издали, он подошел и представился: — Крымов Евгений Алексеевич. Астроном. Высокоширотная экспедиция. А это — Глаголева Наташа… То есть Наталья Георгиевна. Ботаник. Измученная девушка в ватной куртке слабо пожала мне руку. Вахтенный помощник Нетаев сразу же отвел ее в приготовленную каюту. Третий пассажир был юноша, почти мальчик. Он очень важно распоряжался подъемом вещей из катера. — Пожалуйста, осторожнее. Это приборы, научные приборы! — кричал он. — Говорю вам, приборы! Понимать надо! Приборы уже лежали на палубе. Ничего похожего на телескоп я не заметил. Что делает астрономическая экспедиция в Арктике? Разве отсюда лучше видны звезды? Вечером, пользуясь стоянкой в порту острова Дикого, Борис Ефимович пригласил своих гостей — ученых — в салон. Буфетчица Катя принесла шпроты из заветных запасов. На столе появился капитанский коньяк. Ученые, включая ботаника Наташу, теперь уже розовощекую и бойкую, с удовольствием отдали должное и закускам и напитку. Я спросил Крымова: — Скажите, какова цель вашей астрономической экспедиции? Протягивая руку к шпротам, Крымов ответил: — Установить существование жизни на Марсе. — На Марсе! — воскликнул я. — Вы шутите? Крымов удивленно посмотрел на меня через круглые очки. — Почему шучу? — Разве можно наблюдать отсюда Марс? — спросил я. — Нет, в это время Марс вообще плохо виден. — Астроном и ботаник изучают Марс в Арктике, не глядя на небо? — Я руками развел. — Марс мы изучаем у себя в обсерватории в Алма-Ате, а здесь… — Что же здесь? — Мы ищем доказательства существования жизни на Марсе. — Это очень интересно! — воскликнул Низовский. — Я с детства увлекаюсь марсианскими каналами. Скиапарелли, Лоуэлл! Эти ученые, кажется, занимались Марсом? — Тихов, — внушительно сказал Крымов, — Гавриил Адрианович Тихов! — Создатель новой науки — астроботаники! — бойко вставила девушка. — Астроботаники? — переспросил я. — Астра — звезда… И вдруг ботаника! Что может быть общего? Не поднимаю. Наташа звонко рассмеялась. — Конечно же, звездная ботаника! — сказала она. — Наука, изучающая растения других миров. — На Марсе, — вставил Крымов. — У нас при Академии наук Казахской ССР создан сектор астроботаники, новой советской науки, — гордо пояснила Наташа. — Как же астрономы и вдруг в Арктике очутились? — спросил капитан. — Видите ли, — сказал Крымов, — нам приходится искать условия, сходные с существующими на Марсе. Он в полтора раза дальше от Солнца, чем Земля. Атмосфера его разрежена, как у нас на высоте пятнадцати километров. Климат там резок и суров. — Вы только подумайте, — вмешалась Наташа, — на экваторе днем там плюс 20, а ночью минус 70 градусов. — Крепковато, — сказал капитан. — В средней полосе, — продолжал Крымов, — зимой (на Марсе времена года подобны земным)… зимой днем и ночью минус 80 градусов. — Как в Туруханском крае, — заметил молчавший до этого географ. — Да. Климат Марса суров. Но разве здесь, в Арктике, не бывает таких температур? — Крымов беседовал охотно. Видно, он был влюблен в свою звездную ботанику. — Вот теперь понимаю, почему вы здесь, — сказал капитан. — И жизнь существует в Арктике, — продолжал астроном. — А на Марсе ведь есть и более благоприятные условия. У полярных кругов, например, где солнце не заходит по многу месяцев, температура и днем и ночью держится около плюс 15 градусов. Это же прекрасные условия для растительности! Я не выдержал: — И что же? На Марсе есть растительность? — Пока еще у нас не было прямых доказательств, — уклончиво ответил Крымов. Капитан налил всем коньяку. — Наверное, замечательная это специальность — астрономия. У нас, моряков и полярников, принято рассказывать о себе. Вот бы вы, товарищ географ, и вы, товарищ Низовский, а особенно, вы, астрономы, рассказали бы, как учеными стали, — предложил Борис Ефимович. — Что ж тут рассказывать, — отозвался Низовский. — Учился в школе, потом в университете, остался при кафедре аспирантом… вот и все. — Меня ученым сделала страсть, — сказал Валентин Гаврилович Васильев. — Страсть к новому, жажда передвижения. Я исходил, исколесил всю нашу замечательную страну. Вот теперь до Арктики добрался. А как подумаешь, сколько еще неисхоженного, неизведанного на наших просторах, радостно становится. Пью за необъятную и красивейшую нашу Родину! — сказал географ и выпил рюмку. Все последовали его примеру. — А вы? — обратился капитан к Крымову. — Вы что расскажете нам? Крымов стал чрезвычайно серьезным. — Это очень сложно, — задумчиво начал он, потирая свои выпуклые надбровные дуги, — и очень долго рассказывать. Мы все стали просить. Наташа выжидательно смотрела на своего руководителя. Очевидно, она не знала его биографии.
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »