рассмеялся. Как он любил свою взрывоопасную пару.
— Моя священная клятва принадлежит тебе, любовь моя. Это больше никогда не повторится. Но то, что я получил в обмен на несколько мгновений с Шивон сегодня, стоило той жертвы.
— Что ты получил? — любезно спросила Найя.
Ронан въехал на подъездную дорожку Михаила и выключил зажигание «Астона Мартина Ванквиш».
— У меня есть ты. — Он наклонился, чтобы поцеловать ее. Медленно. — С этой ночи и впредь, я свободен любить свою пару всегда, когда я хочу.
Найя поцеловала его в ответ, и Ронан насладился мягкостью ее губ.
— Я не шучу, Ронан. Если она прикоснется к тебе еще раз, я воткну кинжал ей в грудь, — сказала Найя слишком сладко для своих угрожающих слов.
Ронан простонал. Им нужно было закончить эту ночь, чтобы он мог вернуть ее домой в свою кровать.
— Боги, как я люблю женщину с жестоким нравом.
— Так ли это? — спросила Найя с таким же невинным обаянием.
— Я люблю тебя, Найя. — Он больше не заигрывал. Его желание к ней — его любовь — эти чувства были чертовски глубокими для легкомыслия. — Боги, как я люблю тебя.
Ее темные глаза мерцали от волнения.
— Я тоже тебя люблю. Навечно.
Чье-то присутствие привлекло внимание Ронана, и он посмотрел на Михаила, стоящего в открытом дверном проеме своего дома, наблюдающего за ними.
— Знаешь, чем быстрее мы здесь закончим, тем быстрее сможем вернуться домой, — сказала Найя. Она прикусила его нижнюю губу, и член Ронана встал, давя на ширинку.
— Последний разговор на ночь и я твой.
Найя оторвалась от него и открыла дверь.
— Мой. Мне нравится, как это звучит. Теперь давай двигаться дальше. Мы еще не пометили кровать.
Семь предметов мебели долой, осталось пять или около того…