рвались сквозь всё это безобразие к победе, погибали самым нелепым образом, и получив медицинскую помочь в виде очередной чашки растворимого кофе, вновь бросались на укрепления. Будучи плохим полководцем и таким же плохим руководителем, узбек даже не подумал прогнать несчастных домой, а лишь сделал в уме насмешливую заметку вынести устную благодарность задержавшимся борцам за финансовые показатели или даже торжественно вручить виртуозам калькулятора и компьютерной мыши по именному степлеру. Сам он, естественно, предпочёл не задерживаться.

Сонный охранник с необъятной талией, любезно проводил до главного входа, запер дверь и удалился. Стоя под зонтом, он озирался по сторонам. Улица безмолвствовала. Задержавшись на работе дольше чем обычно, узбек обнаружил, что общественный транспорт уже не работает, а поймать такси не является возможным за неимением такового в пределах видимости. Поздний вечер, плавно перетекающий в безлунную ночь, делал улицы совсем безлюдными, как назло с самого утра накрапывал мелкий, противный дождь. С каждой минутой времени на сон оставалось всё меньше и меньше, и узбек решил не привносить в свою жизнь новизны, поэтому быстрым шагом пошёл знакомой дорогой домой.

О дороге домой рассказывают истории, создают целые эпосы, пишут романы. Дорога домой - это всегда интересно, это всегда начало чего-то большего, чем просто возращение к уюту и спокойствию. Узбек торопился, его ждали уют и тепло.

Преодолев несколько кварталов без приключений, он краем глаза заметил чью-то тень в дверях одного из подъездов. Узбек остановился, окликнул обладателя подозрительной тени. Тень не ответила взаимностью, растворившись во тьме.

- "Да мало ли кто прячется от дождя. Ноги бы, впотьмах, не переломать." - Подумал узбек.

Мокрый асфальт поглощал остатки скудного уличного освещения, свет далёких звёзд блокировали дождевые тучи. Темнота окружала его со всех сторон.

Крохотные капли дождя монотонно стучали по куполу зонта, раскатами небесного гремели, ударяясь о жестяные козырьки подъездов, дождь поглощал большинство окружающих звуков, но резко контрастирующий, хлюпающий звук шагов за спиной, скрыть не смог. Узбек остановился, обернулся и принялся пристально вглядываться во тьму. Никто на него не накинулся и по лужам не хлюпал. И всё-таки в голове узбека уже зародилось и начало разрастаться ощущение чего-то неправильного. Решив не рисковать понапрасну, он прибавил ходу. Пару минут спустя, отвыкший от физических нагрузок узбек уже начал уставать, ощущение неправильного постепенно покидало голову и когда почти пришло спокойствие он вновь услышал хлюпающие шаги за спиной. Волосы на загривке встали дыбом, шаги за спиной ускорялись, узбек тоже ускорился, но не успел и глазом моргнуть, как перешёл на бег. Он неуклюже бежал к единственному источнику света, который видел, лелея в душе надежду, что на него не нападут при свете и сможет дождаться патруль и констебли проводят его до дома.

Узбек остановился лишь, оказавшись в круге света одного из скупо разбросанных по широкой улице фонарей. Снова вернулось душевное спокойствие, дыхание приходило в норму, огорчало одно, за пределами светового пятна видимость стала вообще нулевой. В следующий момент что-то схватило его за предплечье и рвануло во тьму. Там, к мокрой стене его прижала, жирная, но мускулистая фигура, и нежно, с придыханием, прошептала на ухо:

- Я хочу поговорить с тобой о бритье...

Узбек забился в истерике.

***

В кабинете находились двое. Мужчина и...тоже мужчина. За столом сидел усталого вида человек лет сорока, в недорогом сером костюме. Мешки под глазами, в которых было только безразличие, красноречиво говорили о синдроме хронической усталости, лицо обрамляла щетина. На стуле перед ним сидел некогда юный, да чего душой кривить, совсем недавно целомудренный узбек. Тот, как и всякая уважающая себя жертва насилия как над телом, так и над личностью был облачён в дорогой, но замызганный костюм. Обувь на ногах отсутствовала.

- Итак, вы были обнаружены дворником примерно в шесть часов утра, буквально на рассвете. - Резюмировал инспектор и закурил очередную сигарету. - Дворник позвонил в полицию и скорую помощь... Констебли не обнаружили при вас документов, удостоверяющих личность и личных вещей, включая деньги. Видимо пока вы находились в отключке, стали ещё и жертвой бродяг. Медики не обнаружили никаких травм, но на всякий случай увезли вас на обследование, где вы и пришли в себя. А теперь, давайте начнём с самого начала.

Когда-то давно, ещё на заре своей не слишком удачной карьеры, он сопереживал людям чьи трагические истории приходилось выслушивать, но не теперь. Инспектор молча и абсолютно без эмоционально слушал как узбек, захлёбываясь слезами, кратко пересказал свой путь к злополучному фонарю, а затем притих не несколько секунд собираясь с мыслями.

- Когда он зажал меня у стены, - мямлил он, - и начал говорить мне на ухо гадости... Я испугался! Я ждал чего угодно: что меня ограбят, убьют или ещё что похуже... Я совсем отчаялся и почувствовал, что что-то упирается мне в бедро и спустя несколько секунд подтвердились мои самые страшные опасения, в бедро мне упиралась бритва! Бритва!!!

Узбек совсем раскис и заревел. Инспектор терпеливо дождался пока узбек успокоится и даже подумал предложить закурить, но передумал.

- Какой позор! Как я людям в глаза то смотреть буду? Пожалуйста, можно мне воды?

Инспектор молча встал с насиженного места, подошёл к кулеру, взяв стаканчик начал набирать в него воду. Размеренное журчание воды способствовало размышлениям. Обычно для подобного процесса больше подходит рокот горной реки, но в кабинете площадью шестнадцать квадратных метров был только кулер. "Проклятый больной извращенец". - Думал он. С тех пор как начались эти нелепые нападения несколько месяцев назад, вот уже два десятка мужчин, прячущих детское личико под жиденькой бородёнкой стали его жертвами. - "Зачем ему это, он получает эстетическое удовольствие от осознания, что сегодня в очередной раз искалечил чью-то психику? Нет, здесь более глубокие мотивы...". Вода уже переливалась через край стаканчика. Инспектор, всё так же молча подошёл к узбеку, вручил стаканчик и вернулся за стол. Подождав с полминуты, он продолжил опрос жертвы:

- Что произошло дальше?

- Я хотел закричать. - Ответил узбек. - Но он зажал мне рот рукой. Я понял, что это - конец и перестал