Кинулись искать! Туда, сюда, нет нигде. Только выяснили, что нет охотничьих санок, лыж и двух собак. Что, куда, зачем? Хотели искать бежать, но я не пустил! Мало что ночь на дворе, так еще и метель разыгралась! Короче, решили ждать до утра, а там будем смотреть.

Из взрослых мало кто спал в ту ночь. Волновались, переживали, недоумевали. Такой поступок, можно сказать — идиотский, был вовсе не в характере Падавана. Мы даже прозывали его Мистер Спокойствие, или Мистер Хладнокровие. Что за причина погнала его в пургу, это был большой вопрос! Но хуже всех было Амазонке. Она что только по потолку не бегала. Всякие — "Как он мог? Куда? Убью, задушу, отравлю, если не вернется" — так и сыпались из нее. Пока Великая Видящая не хлопнула ладонью по столу — хватит!

— Видишь его?

— Нет! — в отчаянье воскликнула Найдена.

— Чувствуешь?

— Да!

— Жив?

— Да!

— Хорошо — або закрыла глаза — Сядь и молчи. Будем ждать.

И мы ждали. Глядя на Найдену, которая не осмела ослушаться своей учительницы и видя, как она щурила глаза, что-то беззвучно шепчет, время от времени сжимая скрюченные пальцы, мне думалось, что смерть Падавана в когтях большой кошки для него будет, пожалуй, не только более быстрой, но и менее мучительной

Уже почти рассвело, пурга почти прекратилась, и мы уже были готовы выступать на поиски, когда Падаван сам заявился. И не один! Рядом с ним тяжело вышагивал изможденный молодой охотник из Старых Людей в обтрепанных, плохо закрывающих тело шкурах. В его руках было копье, если под ходить к этому формально, а по нашим меркам — палка с камнем. За плечами висел тощий "сидор" намекающий на всякое отсутствие хоть какого-то достатка.

Рядом с мужиком, тоже едва переставляя ноги шел парнишка лет четырнадцати такой же оборванный и худой. Но с решительным взглядом и крепко сжатой дубинкой в руках.

Сам Падаван тащил сани на которых сидела закутанная в большое покрывало, которое мы используем вместо навеса от дождя и солнца в летнее время, девушка неандерталка на руках которой сидела, поблескивая глазенками маленькая, года три-четыре девчушка. Девушка была и вовсе без сил, а как потом выяснилось еще и беременна на пятом месяце. Такой вот нам, "новогодний подарок", от Падавана.

Как потом рассказал Падаван, он, вдруг, почувствовал, что ему срочно надо бежать на помощь. Что кто-то в большой беде. Кто-то все еще надеется, хотя уже совсем и безнадежно. Не конкретно на него, на Падавана, а вообще, хоть на кого-нибудь, хоть на что-нибудь, на чудо…

Парень, справедливо решил, что объяснять свои смутные ощущения другим, придется долго. И даже если, он и убедит нас, что необходимо бежать в ночь, в пургу, куда-то туда, незнамо за чем, то потратит на это уйму времени. А была дорога каждая минута! Он чувствовал…

Поэтому он тихо и быстро собрался и был таков! И он их нашел! Без огня, в метельной ночи, голодающих не первый день…И, практически спас! Смастерил навес, разжег огонь, накормил, по наитию прихваченной едой. Немного, но и то хорошо. А утром повел их к нам…

И вот он стоит, переминается с ноги на ногу, и старается не отводить взгляд от меня, грозного вождя, шамана и так далее. Потому что отведи он взгляд от меня, можно встретиться взглядом и с Найденкой…

Я молчу! Наши все, тоже молчат. Молчат неандертальцы. В ярко карих глазах, глубоко посаженных под надбровными дугами, застыла опаска, настороженность, усталость, надежда…

— Ну?

Падаван лишь тяжело вздохнул и пожал плечами на мой конкретный вопрос. Мол, вот так, как-то оно все, само, значит… И что делать, если б знал — сказал…

— Я поговорю с тобой потом! — зловещим голосом пообещал я ему — Потом… С тем, что от тебя останется! — И отходя в сторону, кивнул на него головой — Амазонка — он твой!

— Сейчас — подходя к Волчице и скривив рот на бок предвкушающе объявил я — его смерть будет не только мучительна, но и крайне — поучительна! — На что та, осуждающе покачала головой.

— Гы-гы — Артем был не сдержан, за что тут же получил кулачком в бок от Соле. Как можно! Такой момент!

Найденка подошла к Падавану, неспешно провела по его щеке ладонью…

— Предварительные ласки, перед расчленением когтями — прокомментировал я, и уже сам получил в бока с двух сторон…

…провела ладонью, Падаван застыл в онемении, и привстав на цыпочки прижалась к его губам долгим поцелуем! И в этом поцелуе не было ничего братского, дружеского, или другого какого "детского" подтекста… Несколько секунд висела абсолютная тишина. А потом соплеменники разразились восторженными криками. Они же дети все. Любые эмоции наружу, дай только повод порадоваться, а уж такой поворот сюжета — м-м-м! Пиршество!

— Але, Голливуд! — не совсем понятно для многих воскликнул Артем — Батя, что за дела! Мы брали билеты на "резьбу бензопилой", кровавый триллер, а нам бразильский сериал крутють!

— Халтурщики — сквозь крики одобрения и смеха поддержал я сына — деньги верните! — И, естественно были слегка поколочены своими женами…

Да, вот так у нас в племени появилась семья Старых Людей. Там вообще целая эпопея с ними была, пока они к нам не попали. Хоть садись и роман пиши! Но именно этот случай показал, что мне есть чем гордится! Несмотря на то, что Старые Люди причинили нам столько горя, мои соплеменники четко отделяют понятия, что нет плохого и хорошего народа, а есть плохие и хорошие люди. Даже если они Старые. И в этом есть и моя, немалая заслуга!

А вообще, интересное "варево" булькает в нашем племени! Амазонка и Падаван! Красавица и чудовище! Великая Видящая и носитель странных способностей энергии неандертальцев! Каких они детишек нам наделают? А сын Соле и Артема? Чувствующей и человека, прошедшего портал? А моя Снегурочка? Дочь Вернувшегося Обратно и Белой Волчицы носительницы способностей "третьей силы". Чем наградит ее портал, что передастся ей от очень, очень интересного дедушки по маминой линии? Что за сплав получиться у этих детей на "выходе"? А ведь будут и другие дети! И у них будут свои дети! И какие комбинации генов выкинут игральные кубики судьбы, жуть как интересно! Эх, дожить бы…

Да, дожить… Два года тому назад умер Хатак. Он так и не восстановился полностью после последней, своей, битвы! Сломанная рука заживала долго и тяжело несмотря на все усилия наших сенсов, а они, смею заметить, весьма продвинуты в медицине. Но старость, старость… У Хатака просто кончился "завод". Он, как-то быстро, стал угасать. Ни о какой охоте уже речи идти не могло, и тренировки он вел только словесно, сидя на скамеечке. Плечи его поникли, ходил он, опираясь на специальный посох, да и то не много, и часто поддерживаемый под локоток внимательными