- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (32) »
Тэми ХОУГ В ПОГОНЕ ЗА РАДУГОЙ
Пролог
Университет Нотр Дам, Соус Бэнд, Индиана. Весна 1977.— Внимание! Последний снимок. Девушки, поправьте свои береты. Время пошло. Брайан Хэннесси колдовал над фотоаппаратом, время от времени поправляя очки. Джэйн Джордан смотрела на него с любопытством. В глазах ее застыли слезы. Она старалась запомнить это мгновение до мельчайших подробностей. Уверенные движения Брайана, ловкость его больших рук. Когда-нибудь увиденное будет проходить перед ее мысленным взором, как обрывок из кинофильма. Сердце девушки сжималось от боли только при мысли о том, что скоро она расстанется со своими друзьями и единственное, что у нее останется — воспоминания. Они собрались на берегу ослепительно-голубого озера Святой Марии, одетые в береты и плащи выпускников. В чистом прохладном воздухе носились ароматы весенних цветов, молодой листвы и свежескошенных трав. Рядом с Джэйн стояла Фэйт Кинсд — девушка с золотыми волосами и золотым сердцем. Ее внутренней умиротворенностью Джэйн всегда восхищалась и немного завидовала ей. Возле Фэйт стояла Элайна Монтгомери — циник их маленькой группы — такая же практичная, как и ее короткая стрижка. Она упрямо отказывалась верить во все, что только не могло быть признано доказательством в суде. Наконец к ним присоединился и Брайан в съехавшем на одно ухо берете, юноша с довольно привлекательной внешностью, мягкий по характеру и эксцентричный. Изучение всего магического и мистического позволило ему стать посвященным во многие душевные тайны Джэйн. В целом же для их группы Брайан был старшим братом и наперсником. Фэйт, Элайна и Брайан — три самые лучшие в мире друга Джэйн, единственные, кто по-настоящему ее понимал. Они собрались и объединились в группу, как только стали студентами. Четыре человека, у которых не было ничего общего, кроме курса по социологии средних веков. За четыре года они вместе испытали победы и поражения, минуты триумфа и трагедий. Они стали друзьями в самом прямом и глубоком смысле этого слова. И вот сегодня они расстанутся и пойдут каждый своей дорогой. Несмотря на все старания, Джэйн никак не могла взглянуть на неизбежную разлуку философски. Ей казалось, что она оставляет здесь что-то очень важное. — О'кей! Всем улыбаться, — приказал Брайан голосом, более хриплым, чем обычно. — Теперь он может щелкнуть в любую секунду. В любую секунду. Все четверо, затаив дыхание, изобразили самые очаровательные улыбки. Внезапно фотоаппарат соскочил со штатива и остановился, направив объектив на одного из белых гусей, свободно разгуливающих вокруг озера. Затвор щелкнул, и фотография была готова. Птица загоготала в знак протеста и вперевалку ушла прочь. — Надеюсь, это неплохое предзнаменование, — сказала Джэйн нахмурясь и стала покусывать ноготь большого пальца. Она верила в приметы, и случившееся уж никак не походило на предзнаменование удачи. — А, просто шуруп был слабо закручен, — объявил Брайан, вытаскивая из кармана отвертку и принимаясь чинить штатив. — У Джэйн или у фотоаппарата? — осведомилась Элайна, озорно поблескивая холодными голубыми глазами. Джэйн состроила ей гримасу. — Очень смешно, Элайна. — Я думаю, это знамение должно означать, что Брайану нужен новый штатив, — сказала Фэйт. — Джессика Портер придерживается другого мнения, — лукаво улыбаясь, заметила Элайна. Девушки засмеялись, увидев, что Брайан покраснел до корней волос. Помимо своей довольно необычной дружбы с Фэйт, Джэйн и Элайной, их товарищ вел активную “общественную” жизнь. — Если вам так уж необходимы знамения, обернитесь, — сказал он, уже без всякой нужды возясь с фотоаппаратом. Джэйн повернулась и увидела радугу, прочертившую грациозную дорожку в утреннем небе над золотым куполом здания администрации университета. — Как красиво! — воскликнула Фэйт. — Символично, — прошептала Джэйн. Пока она восхищалась мягкими цветами радуги и пыталась определить скрытое значение этого зрелища, ее охватило какое-то странное, щекочущее чувство. Джэйн решила, что представшая перед ее взором картина — хороший знак, в который можно верить. — Диффузия света и капелек дождя, — со скучающим видом объяснила ситуацию Элайна. Брайан оторвался от фотоаппарата и, нахмурясь, посмотрел на нее. — Тебе пошло бы только на пользу, Элайна, если бы ты верила в волшебство, — сказал юноша. — Занимайся фотографией, Хэнесси. Полностью проигнорировав тон, которым Элайна произнесла эту фразу, Брайан глубокомысленно и мечтательно посмотрел на радугу. — С завтрашнего дня мы все будем догонять свою собственную радугу. Интересно, куда такая погоня нас приведет? Они повторили приготовленные заранее и выученные наизусть ответы, которые давали факультету, друзьям и своим семьям вот уже в течение нескольких месяцев. Брайана принимали в Пардю на отделение парапсихологии. Фэйт уезжает в Цинцинатти, чтобы занять там пост менеджера в какой-то фирме. Элайна остается здесь, в университете, для изучения юриспруденции. Джэйн уже собрала вещи и готова уехать в Голливуд, чтобы сделать блестящую карьеру сценариста и режиссера. — Туда ведет наш мозг, — сказал Брайан, снимая берет и проводя рукой по волосам: он всегда так делал, когда впадал в одно из своих философских настроений. — Мне же интересно знать, куда приведут наши сердца. Джэйн подумала, что, если кто-нибудь и знает ответ на заданный вопрос, так это он сам. Именно ему все трое поверяли свои секреты. Именно он понимал, насколько важно для Джэйн найти свое место в жизни, чтобы она не чувствовала себя чужаком, вмешивающимся в дела других. — Действительно ли мы идем к своему настоящему счастью или просто-напросто следуем по пути чьих-то ожиданий? Именно этот вопрос мы должны бы задать себе, — сказала Джэйн. — Неужели так уж необходимо начинать философствовать? — простонала Элайна, потирая виски. — Я еще не выпила свои обязательные десять чашек кофе сегодня. — Жизнь и есть философия, дорогая, — терпеливо объяснила Джэйн. Она обладала протяжным, медленным выговором уроженки Кентукки, который ни на йоту не изменился за четыре года, проведенные в Северной Индиане. Выражение ее лица было до комичности серьезным, когда она — в который уже раз! — пыталась пробить стену практицизма Элайны. — Это космическая истина. Элайна смотрела на Джэйн и хранила молчание необычайно долго — двадцать секунд. Наконец она сказала: — О тебе-то уже нам не надо беспокоиться. Ты прекрасно устроишься в Калифорнии. Джэйн улыбнулась: они с Элайной почти ни в чем не сходились во взглядах, что, возможно, и являлось
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (32) »