просовывается пухлый локоток, затем появляется поднос, на нем чашка, печенье, сахар и молоко.

Смотрю, кто принес мне еду. Девушка. Лет двадцати с небольшим. Блондинка. Голубоглазая. Пухлая. Белые зубы обнажены в улыбке. На девушке халат медицинской сестры.

— Пожалуйста! Вот ваш чай, господин Ферн!

— Благодарю! — отвечает господин Ферн.

Она торопливо оглядывает меня. Настороженно. Что-то ее поразило.

— Как поживаете? — спрашивает она.

— Великолепно!

Она смеется. Что-то ее забавляет. Я смеюсь вместе с ней. Так мы глядим друг на друга и хохочем.

— Что вас так развеселило? — спрашиваю я.

— Хорошо, что вы пришли в себя!

— Да! А как вас зовут?

— Лиза Карлсен! Вы каждый день спрашивали об этом!

— Здравствуйте, фрекен Карлсен!

— Здравствуйте, господин Ферн!

— Вы в этом уверены?

— В чем?

— Да в том, что я и есть этот самый Ферн!

— Ну конечно, вы — Мартии Ферн! Больно вам?

Задумываюсь над ее словами. Мысленно ощупываю все тело Мартина Ферна от головы до ног.

— Нет, нисколько. А разве у меня что-нибудь болело?

— Рука! Вы жаловались, что у вас болит рука!

— Какая?

— Вот уж не помню!

Опустив поднос, она снимает с него чашку и хлеб и ставит все это на столик. В чашке кипяток, в нем плавает пакетик с заваркой. Из пакетика вырываются рыжие змейки.

— Пожалуйста!

— Спасибо!

Присаживаюсь к столу, вытряхиваю из пакетика остатки чая. Интересно, сколько сахару я кладу в чашку?

— Два куска, господин Ферн!

— Два куска сахару. Таков, значит, вкус Мартина Ферна. Он не сластена и в то же время не аскет.

— Я вижу, вы сегодня курили!

— А что, обычно я не курю?

— Мы всегда следим, чтобы вы курили при нас! Вы очень неосторожны с окурками!

— А кто это «мы»?

Она пожимает плечами.

— Ну… персонал!

Прислонившись ко второму креслу, она с любопытством глядит на меня. Одна рука ее лежит на бедре, другой она оперлась на спинку кресла. Взгляд у нее добрый, участливый. Она не спешит уйти.

А я смотрю, что же она поставила передо мной. Все это мне хорошо знакомо. Чашка. Хлеб. Сыр. Варенье. Апельсины. Понятно: Южная Африка. Апартеид.

— Что здесь такое? — спрашиваю.

— Чай…

— Да нет, что за заведение?

— Санаторий!

— А я-то как сюда попал?

— Вы больны, господин Ферн!

Вот уж не чувствую себя больным.

— Нет! — протестую.

— Да! — настаивает она. — Хотя доктор Эббесен говорит, что физически вы действительно совершенно здоровы! Вы нисколько не пострадали…

— Не пострадал?

— Только руку немного повредили!

Разглядываю свои руки. Шевелю пальцами. Ничего не замечаю.

— Я чувствую себя отлично!

Закурив новую сигарету, сбрасываю пепел.

— Сейчас принесу чистую пепельницу!

Она идет к двери. Я гляжу ей вслед. Она без чулок. У нее пухлые ноги. Загорелые. Округлые бедра. Мартин Ферн разглядывает ее тело. Мысленно гладит ее ноги. Распахнув дверь, она оставляет ее полуоткрытой. Слышно, как по коридору удаляются ее шаги.

— А ты, видно, бабник! — говорю я Мартину Ферну. Это ясно как дважды два. Тот не сразу соглашается. Да что ты, куда уж нам, говорит он. Ломается.

Девушка возвращается с чистой пепельницей в руках. Пробую варенье. Ничего, только горьковатое. А сыр, как всегда, лишен всякого вкуса. Как всегда?

По коридору проходит старик. Он сердито глядит на меня, хотя я спокойно сижу за столом и жую сыр. За что он так сердит на меня? Он проходит мимо. Может, я чем-нибудь его обидел? А может, это мой родич, у которого есть основания меня ненавидеть.

— Здравствуйте, фрекен Карлсен! — повторяю я.

Она настороженно приподнимает левую бровь.

— Я чувствую себя отлично! Просто хотел показать, что помню, как вас зовут!

— Сегодня вы совсем другой! — говорит она.

Это ее мнение. Я же не ощущаю никакой перемены. У меня нет прошлого. Может, у Мартина Ферна есть прошлое. Но я совсем не уверен, что он — это я.

— Доктор Эббесен так и говорил, что вы придете в себя неожиданно…

— Неожиданно! — повторяю я. Это слово почему-то рассмешило меня.

— Над чем вы смеетесь?

— Неожиданно! — повторяю я. — Не-о-жи… неожи…

В ее синих глазах вспыхивает тревога. Мимолетная искра, которая, однако, не ускользает от моего взгляда.

— Уверена, что вы опять позабыли, как меня зовут!

— Лиза Карлсен! Нет, теперь уж я этого не забуду!

Она улыбается. Улыбка у нее добрая. Ямочки на щеках.

— А вы не хотели бы прогуляться?

— Нет, что-то не тянет!

— Это почему же? На дворе прекрасная погода! Нельзя же весь день сидеть взаперти!

— Почему нельзя? Еще как можно!

По-моему, у меня великолепная комната. Разная мебель, книги, телефон, маленький приемник. Груда бумаги. Что мне стоит написать кому-нибудь письмо? Например, Мартину Ферну. Или пусть он напишет мне. Расскажет в письме, что он думает о жизни.

— А прежде вы всегда в это время гуляли!

— Ну и куда же я ходил?

— Да так, прогуливались по парку. Хотите еще чаю?

— Нет, спасибо!

Она садится на ручку соседнего кресла. Платье слегка приподнимается кверху, открывая круглое колено. Взгляд Мартина Ферна прокрадывается под платье. Она замечает мой взгляд, краснеет. Незаметно одергивает платье. Мы затеваем разговор о погоде. Она и в самом деле отличная. Высокое синее небо. Ни единого облачка. Редкая погода.

— Не могли бы вы немножко рассказать мне о Мартине Ферне? — говорю я, бесстыдно разглядывая ее бедра. Может, Мартину Ферну неловко, что я так бесцеремонно пялю на нее глаза. Я не знаю.

Она начинает рассказывать про Мартина Ферна. Категорически утверждает, будто он — это я. Судя по ее рассказу, он был похож на какую-то странную заводную куклу. Звучит это жутковато. Он гулял по парку, всегда повторяя один и тот же маршрут, разработанный для него врачом. Ел, спал, одевался, принимал ванну, дышал свежим воздухом. Все по команде. Был идеально послушен.

Мне трудно поверить, что это был я. Мне вообще трудно поверить во что бы то ни было, когда речь идет обо мне. Сейчас я совершенно не в состоянии вспомнить, какая у меня внешность. Кажется, у меня темные волосы, нос, чуть-чуть свернутый набок, серо-голубые глаза. Темные брюки, светлый пиджак, коричневые ботинки, красные носки. Я хорошо одет. Руки спокойно лежат на подлокотниках, на кистях выступают синеватые ветвистые вены. Ногти у меня чистые. Ощупываю свое лицо. Нос, брови, рот, подбородок.

Она глядит на меня с улыбкой.

— Ну, какой я из себя?

— Какой вы из себя?

Она чуть приоткрывает рот. Языком касается нижней губы.

— Да, скажите, каков я на вид?

Она пожимает плечами.

— Что я за человек? И достаточно ли