рецептов «Балтики» осталась одна единственная страница.

«Оболонь», — прочитал он выведенное витиеватым готическим шрифтом заглавие. Но что это? Кроме названия на пожелтевшем пергаменте больше ничего нельзя было разобрать. Остались лишь бледные тени букв и каких-то цифр.

Старик дрожащими руками поднял фолиант со стола и поднес к светильнику, пытаясь разгадать утраченный рецепт: «Нет, не похоже, что это просто выцвели чернила. Скорее, кто-то специально свел запись. Судя по названию, это пиво способно изменять облик земли. Наверное, с помощью „Оболони“ можно, например, уничтожить гору, превратив ее в заболоченную равнину. Но зачем в таком случае стирать рецепт? Ведь в Книге есть описания сортов и помощнее. Проклятье! А может быть „Оболонь“ действует совсем не так? Может быть это именно то, что я искал? Проклятье, проклятье и еще раз проклятье! — Маг встал и в волнении зашагал по подвалу. Подозрения постепенно превращались в уверенность. — Оно мне знакомо! Мне знакомо название „Оболонь“, хотя — голову даю на отсечение — такого пива я никогда не варил… Проклятье!» В раздражении он смахнул на пол парочку реторт. Тяжелый дух пивного сусла наполнил подвал.

Внезапно словно молния пронзила туман, окутывающий воспоминания последнего из Пивоваров. Он будто наяву увидел озаренную заходящим солнцем опочивальню на верхнем этаже башни, широкую кровать под шелковым балдахином, изнуренного смертельной болезнью отца.

— Возьми, — отец протянул сыну ключ. — Это от Книги Рецептов. Теперь ты хранитель секретов нашего рода. Великого рода Пивоваров, самого могущественного рода потомственных магов. Будь достоин.

— Да, отец, — последний из Пивоваров опустился на колени и, поцеловав руку родителя, принял ключ.

— Есть одна тайна, — после долгого молчания продолжил отец. — Наверное, самый важный секрет нашего рода… На последней странице Книги записан рецепт приготовления пива «Оболонь», прочесть который можно только в молодости…

Последний из Пивоваров стоял над раскрытым на последней странице манускриптом и хохотал: «Такой простой секрет! Такой невозможный в своей простоте секрет! Ах, если бы отец прожил чуть-чуть подольше…» Старик смеялся, но горше черного хмеля был его смех. Потому что, получив ключ от Книги, он не придал особого значения словам отца о рецепте на последней странице. Тем более, что «тайна» показалась ему вовсе не такой важной. Да и кто в юности не совершал подобных ошибок, полагая, что сам вправе решать, какие секреты важны, а какие — нет? А теперь поздно, ибо даже магии не под силу вернуть молодость, а значит ему никогда не прочитать рецепт «Оболони».

— …Дело в том, сын, что пиво «Оболонь» просто пьют…

— Пьют, и что дальше?

— Ничего. Никакой магии. Просто пьют и радуются.

Виталий Копыл ЭТОТ ДЕВСТВЕННЫЙ МИР

Я вывел корабль на орбиту в точно назначенное время и сделал пару витков, чтобы осмотреться.

Патруля не было. Отчасти это радовало. В прошлый раз мне откровенно повезло — реакция патрульного оказалась чуть хуже моей, и я успел выскочить в гиперпространство. Окажись иначе, и одного выстрела его квазиэнтропийного ускорителя было бы достаточно, чтобы я достиг нирваны в Великой Пустоте, Слава Будде.

С другой стороны, отсутствие патруля наводило на мысль об отсутствии охраняемого объекта, что, безусловно, усложнило бы мою задачу. Я посмотрел на обзорный экран. Два разделенных океаном континента выглядели вполне мирно, что подтверждалось и отчетом бортового нейрокомпьютера: эфир чист (только белый шум и разряды), никаких следов цивилизации в атмосфере, океане, на поверхности и под ней. Планета определенно начинала мне нравиться, и я решился на посадку.

Своему ИИ я доверяю безмерно. Но он все-таки машина, он имеет право на ошибку, а я нет. Риск для меня — в первую очередь неспособность учесть влияние всех факторов. Вы способны учесть все факторы? Вот и я не способен, поэтому всегда исхожу из худшего…

Выбрав траекторию входа в атмосферу максимально приближенную к метеоритной, — мне почему-то казалось, что крупные метеориты здесь явление обычное — я пошел на посадку. Точку посадки я выбрал в океане. Конечно, это была чистой воды перестраховка — зенитные лазеры не смогли бы пробить мое силовое поле, а присутствие генераторов антиматерии мой ИИ засек бы еще на орбите по субэлементарному фону. Но — безопасность прежде всего.

Компенсаторы перегрузки сработали безупречно, я даже не почувствовал, как корабль ударился о воду. Стараясь придерживаться рельефа дна, я направился к северному континенту. Эффект псевдотрения воды о силовое поле защиты привлек внимание множества морских обитателей. Вокруг меня закружились бешеные вихри — многотонные махины выясняли отношения, пытаясь подобраться к кораблю поближе.

Недалеко от побережья, когда глубина и бесконечные коралловые рифы лишили возможности двигаться дальше, я опустил корабль на дно, чтобы продолжить путь на гравилете. По сформированному силовым полем туннелю, я вылетел над поверхностью океана и на небольшой высоте преодолев звуковой барьер, понесся вглубь континента. Через какой-то час я прибыл на место…

Люк за спиной с тихим шипением закрылся. Я стоял на небольшой возвышенности. Моросил дождь. В пасмурном небе мелькали неясные тени. Воздух был полон звуков: жужжание, шелест, потрескивание. Сотни бабочек и стрекоз, не обращая внимания на погоду, кружились в странном танце. В болоте какие-то огромные звери ловили своих менее удачливых мелких собратьев. Из-за леса доносился леденящий душу вой. Лес даже издали поражал размерами деревьев. Мне показалось, что я вижу кипарисы, но легкая дымка мешала рассмотреть их получше.

Если я правильно рассчитал координаты, на поиски не должно было уйти много времени. Часа два, максимум три. Я проверил заряды обоих бластеров, осуществил привязку системы навигации к кораблю и к гравилету, установил хронометр на обратный отсчет и двинулся в путь. Пешая прогулка немного выбивалась из системы обеспечения моей безопасности, но сейчас мне хотелось романтики, хотелось ощутить себя первобытным охотником или даже разведчиком. Впрочем, нейрошлем передавал изображение с моей сетчатки ИИ, и я всегда мог рассчитывать на огневую поддержку гравилета.

К сожалению шлем сильно сужал угол обзора, а мембранный респиратор затруднял дыхание, поэтому я поздно заметил птицеобразное чудовище, спикировавшее откуда-то сбоку на огромных кожистых крыльях. Сильный удар в плечо опрокинул меня на землю. Я успел сгруппироваться и уже через секунду после падения с левой руки снял одним