в грязи? — неожиданно спросил он.

— Почему? — Вопрос меня удивил.

— Да потому, что вам ничего не надо, — с плохо скрываемой злобой произнёс Миша. — Вы живёте в дерьме и будете жить. И куда бы вы не пришли — вы всё превратите в дерьмо: засрёте, загадите! А всё потому, что вы быдло! Быдло вы есть и будете!

Не знаю, что на него нашло, и почему он так вскипятился, но я вдруг почувствовала себя очень усталой, а впереди ещё целый рабочий день.

— Миш, а у нас правда зарплаты не будет?

Миша ужом подскочил на гладкой плитке пола.

— А за что вам платить? За что?! Вот за это?! — он ткнул пальцем в груду грязных чашек. — За то, что вы по залу ходите, как снулые мухи? Работать надо! Тогда и зарабатывать будете, а пока не научились работать, то…

Миша замысловато покрутил в воздухе холёными пальцами и, изящным жестом откинув полы пиджака, уселся в кресло.

В ту же секунду стены нашей скромной подсобки огласил яростный и, одновременно, обиженный вопль. Миша вскочил с потёртого кресла, а на сиденье ощетинился тонкими металлическими спицами злополучный зонт.

— Ты! — Миша ткнул в мою сторону наманикюренным ногтем. — Вон отсюда! Убирайся! Больше тебя терпеть никто не будет! Всё! Убирайся! Оставь халат! Он служебный! Ты ещё денег должна! Убирайся!

Под его нескончаемые вопли я стянула дрожащими руками халат и собрала свои немудрящие пожитки. Сменную обувь, стакан и… сломанный зонт.

В дверь заглянула кассир Лида.

— Миша, магазин открыт, Алии нет. Кто будет работать?

Меня она демонстративно не замечала. Ага, значит, услыхала Мишины вопли и поняла, что я не в фаворе.

— Ты и будешь работать! — рявкнул Миша. — Иди, не стой в дверях!

Он проводил меня мрачным взглядом до самого выхода. У двери я помедлила, надеясь, что он передумает, но меня никто не окликнул. Я набрала в грудь побольше воздуха и вышла под дождь.

Я свободна.

Без копейки в кармане и, пожалуй, что и без жилья. Сегодня день оплаты квартиры. Бабка ждёт меня с деньгами, а без денег… можно, попробовать попросить отсрочить оплату. Работу я найду… ну, не домой же возвращаться!

При мысли о доме: покосившейся избушке в деревне Грязновка, стало совсем худо. Там мамаша со своим новым супругом — скотником Василием. Он не самый плохой, что бы там бабка Вера не говорила, но меня в Грязновке точно никто не ждёт.

Дождь замедлял свой размеренный ход, становилось холоднее и вперемежку с редкими каплями посыпались колючие крупинки. Снег?

К двери подъехала машина с товаром, и грузчики бесцеремонно оттолкнули меня с дороги.

— Ты здесь работаешь? Хлеб привезли, принимай.

— Я не работаю.

Я с трудом разлепила замёрзшие губы.

— Я уже уволилась.

— Тогда иди отсюда, не стой на дороге! — раздражённо буркнул молодой парень с нахальными, зелёными глазами.

— Куда? — кажется, только сейчас до меня дошёл весь ужас моего положения.

— А на Кудыкину гору, — охотно отозвался парень, вызывая смех своих товарищей. — Вон видишь?

Парень крепко взял меня за плечо и развернул в сторону, противоположную нашему магазину. Высоко над домами возвышался холм, поросший редким лесом. Я была там летом. Ничего интересного: грязные заваленные мусором полянки, жидкие деревца. Правда, с горы вид красивый. Что есть, то есть.

— Отпусти.

Я дёрнула плечом, но парень не торопился выпустить мою руку. Он скалил белоснежные зубы и бесцеремонно заглядывал мне в лицо.

— Там не так плохо, как кажется. Иди, не бойся.

На секунду он схватил мою ладонь и тут же толкнул в спину. Я не удержалась и с размаху упала на колени. Сзади раздался хохот.

— Вот, фефёла!

— Подтолкни её, Людвиг! Для скорости!

Хлопнула дверь, густым басом заголосила кладовщица Надежда, и грузчики заторопились сгружать свой товар.

Не оглядываясь, я медленно поднялась, потирая ушибленную ногу, и зашагала от магазина прочь.

«Людвиг! Надо же… потешились родители».

За углом я остановилась и разжала грязную руку. На ладони, переливаясь острыми гранями пурпурного камня, лежало золотое кольцо.

Глава 2

Кто такой Людвиг? Кудыкина гора.

В недоумении я смотрела на неожиданный подарок, не зная, что с ним делать дальше. Впервые я держала в руках столь ценную вещь, а то, что кольцо ценное, было ясно даже такой невежде, как я. Кольцо было с изъяном: широкое с двумя искусно сделанными гнёздами, одно из которых украшал кроваво-красный камень, а другое было пустым. Видно потерялся камешек.

Пока я любовалась кольцом, до меня стал доходить смысл происходящего. Этот парень, как его там?! Людвиг! Да он украл это кольцо! И сунул его мне, чтобы не попасться! На гору послал! Иди мол, туда, там мне и отдашь колечко, спасибо, Женя за верную службу! Вот, гад! Да кто она такой?!

Я решительно зашагала назад. Машина с хлебом отъезжала от дверей магазина.

— Стойте!

Водитель затормозил и вопросительно выглянул из окна. Рядом с ним сидели грузчики: толстый дядька средних лет с испитым лицом и молодой белобрысый парень. Парня с редким именем не было.

— А где ещё один? С вами был, такой… с зелёными глазами!

Мужики переглянулись и ехидно осклабились.

— С какими глазами? Зелёными? Лёх, у тебя какие глаза? Не зелёные? Нет? А у тебя Липат?

— У меня вообще глаз нету, — сипло сообщил испитой мужик. — Один рот и задница!

Мужики заржали, и я отступила назад. Сквозь тонкую ткань сумки мне в спину больно кольнуло. Проклятый зонт!

Я торопливо зашагала по улице. Цели у меня не было, но холод подгонял, и я озабоченно перепрыгивала лужи, лавировала между прохожими и перебегала дороги на красный свет, рискуя попасть под машины.

Кольцо я сжимала в руке, боясь потерять ценную вещь и не переставала думать о зеленоглазом. Зачем он мне его сунул? Почему был уверен, что я его послушаюсь и приду на гору? Да я могу прямо сейчас сдать кольцо в ломбард, получить деньги…

Мысли мои приняли деловой оборот. А, в самом деле… Я этому Людвигу ничем не обязана. Сдам кольцо, получу деньги, вернусь к бабке Вере на квартиру. Потом работу найду.

От мысли о бабке и её захламлённой квартирке неожиданно стало гадко. Вернусь… пойду продавщицей в другой магазин, буду работать. С утра до вечера, с вечера до утра… А потом? Ну, может парня какого встречу. Хотя, что значит — какого? Мне надо с квартирой. Встречу парня с квартирой.

«И деньги за квартиру будешь отдавать уже не бабке, а своему парню» — ехидно подсказал внутренний голос.

Я остановилась. Прямо передо мной гостеприимно мерцала вывеска «ЛОМБАРД». Кольцо в руке согрелось и стало горячим. Я поставила ногу на ступеньку. Положила руку на перила. А паспорт? Там