Совен дожидался меня в допросной. На редкость неприятный тип. Убийца и моральный урод, долго я за ним бегал. Я с силой распахнул дверь в небольшую комнату. Темно-серый цвет стен и единственная лампа под потолком давили на психику, но только тех, кто попадал сюда в наручниках. Таким ублюдкам, как Марк Совен здесь приходилось нелегко, а дальнейшая их судьба была и того хуже. Посреди комнаты стоял стол, около него два стула на одном из которых сидел преступник. Я сел на свободное место и положил перед собой папку с бланком допроса.
- Я тебе ни слова не скажу ищейка! – тут же окрысился он, - Где мой адвокат?!
Я церемонится с этой мразью не собирался, резко встал и с удовольствием вмазал ему по морде. Совен не удержался и опрокинулся на пол вместе со стулом, прижимая руку к разбитому носу и кроя меня отборным матом.
- Может, хочешь все же что-то сказать? – я, как ни в чем не бывало сел на свое место, достал ручку и принялся заполнять бумаги.
- Пошел на хуй, тварь! – прорычал он.
Я даже бровью не повел в его сторону. Все доказательства у меня были в сборе, и этот разговор не имел никакого смысла для меня, но я не мог не дать возможности Совену чистосердечно признаться во всех совершенных им убийствах. Но нет, так нет.
От заполнения бумаг меня отвлек сигнал мобильного телефона. Пришло сообщение. На мою электронную почту пришло письмо. Я достал мобильник из кармана и прочел. «Вам письмо» - гласило содержание. Это уже интересно.
Я захлопнул папку и поднялся, нагнулся к Совену, который все еще оттирал кровь с разбитого лица и прошептал:
- Знаешь, что ждет тебя дальше? Бурный секс. Я позабочусь о том, чтобы, как только ты попадешь в места не столь отдаленные, тебя каждый день медленно, с оттягом трахали в зад. Запомни это, сука, - я похлопал его по плечу и вышел из допросной.
Работать больше сегодня не буду, есть дела более важные. Я заскочил в кабинет, взял кое-какие вещи и отправился на выход. Верная машина дожидалась меня на стоянке департамента. Пискнула сигнализация, и едва слышно щелкнули замки, отблокируя двери. Я сел за руль и тут же сорвался с места. Выехал на шоссе, ведущее вон из большого города. Через некоторое время пришлось сбросить скорость, я попал в пробку. Рабочий день закончился и многие возвращались в свои дома загород. Вечерние лучи солнца светили в глаза, иногда ослепляя, я опустил козырек и одел очки, музыка разрывала тишину салона, мощные колонки давали отличные басы, отчего мелкие детали салона немного подрагивали. Наконец, пробка рассосалась, и я снова получил возможность вдавить педаль газа в пол. Машина отлично слушалась руля, не требуя усилий в управлении. Я ловко лавировал между машинами, играя в шашки. Транспортный поток все еще был довольно плотный, а сбрасывать скорость вновь я не хотел. Свою машину и бешеную скорость я любил ничуть не меньше, чем большой город с его шумом и суетой, поэтому наслаждался, пока серый асфальт стелился под колеса Aston Martin.
Солнце совсем скрылось за горизонтом, оставляя мир в темноте бархатной летней ночи, а я все еще ехал вперед. Но вскоре и мой путь подошел к концу, я въехал в небольшой провинциальный городок, который мерно проваливался в сон. Я сбросил скорость и медленно крался среди тихих улиц и домов, в которых постепенно угасал свет. Проехав город насквозь, повернул направо, асфальтированная дорога кончилась, машину трясло на ямках и ухабах, колеса поднимали песчаную пыль, я закрыл окно, чтобы она не попала в салон. Через пару километров я встал на обочине и заглушил мотор.
Вышел из машины, повернулся и бросил мимолетный взгляд на тяжелые кованые ворота старого кладбища. Около них горел одинокий фонарь, придавая месту еще большей таинственности и зловещности.
- М-да, - хмыкнул я и направился к раскидистому старому дереву.
Мягкая трава приминалась под моими ногами, полностью скрывая звуки шагов, половинка луны окрашивала окружающий пейзаж в серебристый цвет. Я провел рукой по теплой коре и достал из дупла небольшой аккуратный конверт. Вернулся в машину, включил свет и распечатал конверт. «Морк стрит 167, Стивен Альдоф» - была напечатано на небольшом листке бумаге. Я удивленно вскину брови. Становится все интереснее…
Глава 2.
«— Ваши люди очень помогли.
— Впервые слышу о них такое»
Сериал «Хемлок Гроув»
Винсент Пауль.
В город я вернулся около двух часов ночи, но домой не поехал, предвкушение и напряжение охватывало все тело, отзываясь легким покалыванием на кончиках пальцев. Оно требовало выхода. Машину бросил на парковке и отправился в клуб. Оглушающая музыка ударила по ушам, стоило только оказаться в этом царстве танцев, алкоголя, наркотиков и разврата. Цветомузыка позволяла глазам выхватывать только отдельные картинки из окружающей среды. Чье-то лицо, чье-то тело, чей-то жаркий взгляд, ощупывающий мое тело. Я снял футболку и накинул джинсовую жилетку на голое тело, таков закон этого заведения, как можно больше голого тела, таков закон съема, как можно больше на всеобщее обозрение. Я пробирался сквозь толпу к бару, низкие джинсы, подхваченные широким ремнем на бедрах, открывали плоский живот и волоски, стремящиеся к паху, жилетка постоянно распахивалась, выставляя мое шикарное тело напоказ, я видел, что многие уже поимели меня взглядом, но я не играю по этим правилам. Мои правила гласят, что я ведущий, это моя прерогатива. Поэтому я нацепил на губы презрительную усмешку и шел вперед. В баре заказал только стакан сока, чтобы утолить жажду. Наслаждаясь кисловатым вкусом апельсинового фрэша рыскал глазами по залу. Вскоре натолкнулся на того, кто украсит мою постель этой ночью. Невысокий парень с отличной фигурой, черными волосам и челкой спадающей на глаза, он был окружен несколькими мужчинами, но никому из них не дал и намека на свое расположение. Хороший мальчик. Я улыбнулся и стал пробираться к своей цели. Добравшись до мальчишки, не стал произносить ни слова, в таком шуме завязывать разговор глупо. Я взял его за руку и потянул за собой в сторону более спокойного зала. Он не сразу последовал за мной, пришлось обернуться, посмотреть ему в глаза и потянуть за собой дальше. Больше сопротивления не последовало.
Клуб был разделен на две зоны. В одной из них все танцевали, пили, там грохотала музыка, все