первый раз в жизни Андрейка увидел, что отец тоже умеет плакать.

— Я не верю в это, — вдруг сказала Маришка. Глаза её были сухими, а на щеках горели два ярких пятна. Глядя Льву в лицо, она твёрдо и уверенно произнесла: — Он наш сын, и он Вороновский, а значит, этого не может быть.

Маришка и Лев смотрели друг на друга, боясь разорвать нить, соединяющую их в этот миг и отказываясь верить в происходящее. Всё было кончено.

Вдруг Андрейка выдернул руку из Маришкиной ладони и молча протянул её впереди себя.

— Гришка! — тихонечко прошептал он. — Гришка!!! — вдруг закричал он и что есть силы рванул за канатные ограждения. — Гри-и-и-шка!!!

Крик мальчишки тонул в гуле самолётных двигателей, он бежал, размахивая руками, крича во всё горло и подставляя лицо встречному ветру. Слов Андрейки Маришке не было слышно, но она увидела, как с верхней ступеньки трапа самолёта, вырвав ладошку из рук стюардессы, кубарем скатился другой мальчик и бросился к Андрейке. Они мчались навстречу друг другу, потому что, где бы они ни были, что бы с ними ни случилось, они всё равно были братьями, и не было на земле силы, которая смогла бы их остановить.

* * *

Что бы ни творилось на нашей грешной земле, ничто не в силах перечеркнуть прошлое. Человеческая память беспредельна, и пока будет жить в сердцах наше прошлое, будем жить и мы сами. Переплетаясь тонкими, незримыми нитями с пространством, карая и милуя, уничтожая и возвеличивая, из одной ладони в другую время пересыпало золотой песок дней.

Отшумев тёплыми ливнями, незаметно пролетело лето, и вновь по земле разлилось горькое золото опавшей листвы. Прелая стынь, мешаясь с октябрьскими ветрами, вызванивала в воздухе мелодию замирающего дыхания мироздания, а стремительная синева небес покрылась прядями ранней осенней проседи. Наталкиваясь друг на друга, рваные заплаты облаков хмурили небо, а под ногами, словно старые и никому не нужные листки календаря, гнили золотые монеты осенних листьев.

* * *

Четыре месяца — это совсем немного, маленькая песчинка в руках вечности, но для того, чтобы изменить судьбу человека, иногда бывает достаточно нескольких мгновений.

* * *

В сентябре из археологической экспедиции вернулся Павел Игоревич Бессонов. После того, как он уволился из клиники, жизнь его круто изменилась. Отправляясь летом с друзьями в Египет на раскопки, он не предполагал, что это занятие захватит его с такой силой. Избалованный годами городской цивилизации, он не подозревал, что дело, которым он увлекся случайно, из чистого интереса и желания сменить обстановку, станет смыслом его жизни. Теперь, готовясь к следующему сезону, он с увлечением штудирует учебники по археологии и всерьёз подумывает о втором высшем образовании, но на этот раз историческом.

* * *

К Новому году Гену Якорева решено отправить представителем от клиники на медицинскую конференцию во Францию. Всё бы, конечно, хорошо, но говорят, что французы — люди экстравагантные и одним жульеном отделаться не удастся. По этому поводу его жена Света приобрела мудрёную книжку по французской кухне и начала её штудировать с самой первой страницы.

Надо полагать, в обозримом будущем всего ей приготовить не удастся, но в местном супермаркете она уже купила упаковку замороженных грибов с патетическим названием «трюфели» и положила глаз на лягушачьи лапки. С грибами Геночка уже смирился, но в утверждение, что с завязанными глазами вкус лягушачьих лапок ничем не отличается от куриных, он не верит и предусмотрительно откладывает это мероприятие на потом.

* * *

Наталья Эдуардовна Евдокимова, бывший завуч, работает консьержкой в доме, строительство которого завершилось всего несколько месяцев назад. Квартиры ещё раскуплены не все, и жильцов мало, но те, кто уже поселился, консьержкой очень довольны. Из окна служебной комнатки Евдокимова смотрит на детскую площадку и грустно вздыхает, вспоминая шумные школьные перемены. Но нет худа без добра, и теперь, когда у неё появилось больше свободного времени, она приглашает в гости свою внучку Катеринку, с которой они вот уже несколько месяцев не разлей вода.

* * *

Латунские по-прежнему живут в пригороде Оттавы одной дружной семьёй. У них почти всё по-старому: Елена занимается хозяйством и присматривает за своей любимицей, внучкой Джейн, но с марта у неё забот станет намного больше. Месяц назад анализы показали, что в конце зимы у её дочери Кристины родится второй ребёнок, и скорее всего это будет мальчик. На семейном совете было единогласно решено, что внука назовут в честь деда Юрием.

* * *

Вороновский был недалёк от истины, когда говорил Беркутовой, что далеко им со Стасом уйти не удастся. Рассчитывая на то, что в России достаточно административных проволочек, они действительно успели исчезнуть с борта самолёта во Франкфурте, но покинуть аэропорт не смогли, потому что сцепка между Канадой и Германией сработала безотказно. При выходе в город они оба были арестованы, несмотря на шумные протесты Неверова, оповещавшего во весь голос окружающих о творящемся беззаконии.

После экстрадиции в Россию прошло не так много времени, и судьба Стаса пока окончательно не решена. Дожидаясь решения суда, он до сих пор находится в предварительном заключении и строчит во все инстанции жалобы и прошения, надеясь выйти из воды сухим, но подделка документов и организация похищения ребёнка — вещи крайне серьёзные, а именно по этим двум статьям ему и предъявлены обвинения.

На основании двойного гражданства адвокату Беркутовой удалось добиться, чтобы суд над ней проходил на территории Канады. Обнаружив, что она ждёт ребёнка, Ирина сначала пришла в состояние шока, не зная, радоваться этому обстоятельству или проклинать. С одной стороны, это означало, что любой срок, вынесенный ей канадским судом, она будет отбывать условно, но с другой — всю оставшуюся жизнь ей придётся растить ребёнка от человека, для которого она навсегда останется врагом. Воспоминания о первом тюремном опыте были настолько отвратительными, что она выбрала второе и уже в марте готовилась стать матерью. С точки зрения врачей, на свет должна была появиться девочка. Имени малышке Ира пока не придумала, но совершенно точно, что Мариной она не будет никогда.

* * *

В Москве всё шло своим чередом. Бывшая учительница близнецов, Татьяна Николаевна, набрала новых первачков, и все, кто её знает, говорят, что малышам очень повезло. На первое сентября к ней пришли почти все её бывшие ученики, и на