беллетристике, но...

—  Но прототипы своих литературных героев писатели находили, как правило, в самой жизни. Это вы хотели сказать? Совершенно верно. Профессионалы, думающие, опытные, умеющие логически мыслить, обладающие тон­кой интуицией, у нас были, есть и будут. И с каждым деся­тилетием профессионализм наших сотрудников уголовно­го розыска, следователей, экспертов углубляется. Накап­ливается, изучается и обобщается опыт старших поколе­ний. Работа в органах милиции не терпит дилетантизма — слишком велика ответственность нашей профессии. На­пример, в инспекции по делам несовершеннолетних мы подбираем людей с педагогическим образованием — ина­че им трудно было бы заниматься воспитанием и перевос­питанием своих подопечных, А в органах борьбы с хище­ниями социалистической собственности нам уже недоста­точно, если сотрудник имеет только юридическое образо­вание. Здесь у нас работают специалисты, до тонкостей разбирающиеся в бухгалтерском учете, в экономичес­кой структуре промышленных предприятий, компетент­ные в торговле, в строительстве, в вопросах снабжения и сбыта.

О том, какими доками, если нужно, могут быть работники нашего ОБХСС, свидетельствует, например, недавнее дело о злоупотреблениях на Приволжском маслозаводе. Там группа преступников — директор, заве­дующая производством и мастер — систематически обма­нывали государство, создавая неучтенные излишки моло­ка. Из них на заводе делали сливочное масло, сметану, творог, а продавали «налево» — частным лицам. Выручка шла ворам в карман.

Поймать расхитителей было далеко не просто: они искусно запутывали следы, пользовались халатной не­брежностью бухгалтеров маслозавода и совхоза «Сол­нечный», подделывали документы. Десять тысяч рублей прикарманили таким образом преступники. Но и это не все: они ухитрились ограбить государство еще на пять ты­сяч рублей — за счет незаконных премий, которые они по­лучали за якобы достигнутое перевыполнение плана по выработке творога. На самом же деле на заводе произво­дили сверхнормативный обрат, который жулики отпускали в совхозы и колхозы по стоимости творога. А по докумен­там посмотришь — вроде бы все чисто.

Но как ни ловчили хапуги, перехитрить ОБХСС им не удалось. Въедливая, высококвалифицированная проверка доказала их вину — хапуги оказались на скамье подсуди­мых. Иначе и быть не могло: противостояли преступникам профессионалы высокого класса.

— Видимо, я не совсем точно поставил вопрос. Углубление профессиональных знаний, накопление опыта, мастерства, высокая техническая оснащенность — весь этот естественный прогресс аналогичен непрерывному совершенствованию и других областей человеческой дея­тельности. Хирург сегодняшний, например, знает и умеет гораздо больше, чем знал и умел его собрат по профессии сто лет назад. То же можно сказать и о металлурге, и о железнодорожнике, и о зоотехнике. Я же имел ввиду чисто индивидуальные качества людей, избравших делом своей жизни борьбу с преступностью. Независимо от уров­ня развития любой профессии, науки, в том числе и крими­налистической, во всякие времена были, есть и будут работники талантливые и посредственные, энтузиасты и холодные ремесленники, а то и просто бездари, которым никакой технический прогресс не в силах помочь справ­ляться со своим делом хорошо. Так вот, если в прошлом, когда техническая и научная оснащенность розыска была близка практически к нулю, на первый план выходили лич­ностные качества сыщика. А в какой степени они важны сегодня? Признаться, когда я слушал ваш, Василий Федо­рович, рассказ о мощи современного розыскного аппара­та — мощи технической, научной, организационной, — у меня подспудно складывалось впечатление, что преступ­ник так или иначе «поймается сам собой» — ну куда ему, бедолаге, деться? А впечатление это невольно тянет за со­бой мысль: в конце концов не так уж и важно, какие имен­но винтики будут в этом механизме. Лишь бы они четко выполняли свои функции. А свои Шерлоки Холмсы, комиссары Мегрэ, Эркюли Пуаро нам не так уж и нужны. Своими «незапрограммированными» действиями они толь­ко помешают четкой работе механизма.

— Категорически возражаю. Таланты, своеобразные, острые, нестандартно мыслящие, умеющие взглянуть на ситуацию с необычной точки зрения, нам нужны необычай­но. Не боюсь преувеличить, утверждая, что наша профес­сия, и в особенности это касается уголовного розыска, — профессия творческая. Интуиция, художественная жилка, артистизм розыскной работы нужны сотруднику милиции не в меньшей степени, чем умение логически размышлять, анализировать факты и выкристаллизовывать главное из второстепенного. Каждый из больших мастеров угрозы­ска — это почти непременно самобытная личность. И наи­более сложные, наиболее нетипичные дела мы, как прави­ло, стараемся поручать именно таким, обладающим яркой индивидуальностью, сотрудникам.

Вы, возможно, слыхали о краже живописных полотен из залов Куйбышевского художественного музея?

Три года назад у нас в Куйбышеве было совершено из ряда вон выходящее преступление: из залов художествен­ного музея были похищены пять подлинников картин Ре­пина и Куинджи. Ценность их огромна. И дело даже не во многих десятках тысяч рублей ущерба — преступники, по существу, надругались над всеми куйбышевцами, гордив­шимися этими живописными сокровищами, не исключено было, что преступники намеревались сплавить украденные картины за кордон.

Задача найти украденные полотна была поставлена перед группой самых искусных, высокоинтеллектуальных сотрудников уголовного розыска. Первый успех пришел почти сразу: две картины были найдены, преступник пой­ман с поличным. Но три наиболее ценных полотна как в во­ду канули — ни следа, ни зацепки. Как это часто бывает, пойманный вор взял всю вину на себя, надеясь получить от сообщников после отбытия срока наказания хорошую ком­пенсацию за молчание.

Чтобы отыскать остальные, далеко упрятанные карти­ны, сотрудникам областного управления угрозыска приш­лось крепко поломать головы. Много эрудиции, смекалки и воображения потребовалось им, прежде чем они убеди­лись, что украденные картины еще никуда не проданы и не уничтожены. Еще большей изобретательности потребова­ли разработка и осуществление самой операции. Я ничуть не преувеличу, если скажу: сработали наши сыщики абсо­лютно безошибочно, хотя противостояли им искушенные, интеллектуальные преступники. Картины Репина и Куинджи вернулись в музей.

—  Василий Федорович, я позволю себе вспомнить ва­ши же слова, сказанные в начале этой беседы. А именно: выражение «поединок» — не самое