Белоручке. — Хочешь в белошвейки записаться?

— Хочу! На то я и Белоручка.

Дали ей иголку и белую катушку. Стала она продевать нитку в иголку, нитка ускользнула. Нашла нитку — иголку потеряла.

— Эх, ты, — говорят белошвейки. — Руки у тебя хоть и белые, да неумелые.

Дали ей белый лоскуток, стали показывать, какие швы бывают, а Белоручка сразу же все пальцы себе исколола.

— Нет, — говорит, — работа у вас грубая, не по моим рукам.

И пошла дальше по коридору. Заходит в другой класс, а там школьницы на пишущих машинках печатают. Так и постукивают!

— Заходи, — говорят они Белоручке. — Хочешь в машинистки записаться?

— Ладно, — говорит Белоручка. — Дайте мне немножко постучать. Это дело весёлое.

Стала Белоручка по клавишам барабанить.

— Постой, — говорят школьницы. — Сначала надо узнать, как машинка устроена, где у неё какая буква. А так ты её только сломаешь. Сначала поучиться надо.

— Ну, учиться мне и на уроках надоело.

И пошла она дальше. Идёт по коридору и слышит — сдобным тестом пахнет. Спустилась по ступенькам, а перед ней — школьная кухня. У стола и у плиты ребята-поварята хлопочут: кто тесто скалкой катает, кто пирожки лепит, кто в духовку сажает. И все в белых фартуках и в белых колпаках.

— Заходи, — говорят ребята-поварята. — Хочешь в кулинарный кружок записаться?

— Конечно, хочу! Мне эта работа подходит. Тесто — белое, а меня Белоручкой зовут.

Дали ей кусочек мягкого, пышного теста и скалку, а Белоручка не знает, как за дело взяться.

— Эх, ты, — говорят, — руки у тебя хоть и белые, да неумелые. Давай поучим тебя пирожки печь.

— Ну, — говорит Белоручка, — и тут учиться надо?

— А не хочешь учиться, без пирожков останешься.

— Ну ладно, — говорит, — учите.

Показали Белоручке ребята, как тесто раскатать, как разрезать на кусочки, как начинку положить, как пирожок слепить и в духовку посадить. Да не только показали, а ещё и помогли. А когда пирожки испеклись, вынули лист из духовки и высыпали перед Белоручкой на стол. И целый кулёк ей с собой дали. Смотрит она и глазам не верит: пирожки румяные, пышные, так в рот и просятся. Попробовала она один и говорит:

— Никогда ещё таких вкусных не ела! Неужто это я сама испекла? — И заторопилась домой: — Побегу — братьям покажу, какие пирожки я испекла. А завтра я опять к вам на Праздник Труда приду.

— Праздник не каждый день бывает, — отвечают пионеры. — А ты всё равно в школу приходи.

— Не знаю, может, и приду.

Побежала она домой что есть духу. Очень ей хотелось по дороге съесть пирожок, да только тогда братья не увидят, сколько она испекла.

А как прибежала домой да показала братьям, Лентяй выхватил у неё кулёк из рук и давай пирожок за пирожком в рот запихивать. Увидел это Лодырь и бросился пирожки у брата отнимать. Ухватились оба за кулёк, пирожки так и посыпались.

Заплакала Белоручка.

— Я, — говорит, — трудилась-трудилась, тесто катала, пирожки лепила, в печку сажала, а вы их ногами затоптали! Эх вы, дармоеды!

— Сама ты белоручка! — говорят братья.

— А вот и не буду белоручкой! — отвечает сестра. — Назло вам не буду!

На другой день встала она пораньше и пошла в школу. И на третий день пошла, и на четвёртый.

Стали её братья поддразнивать:

— Эх ты, школьница-невольница, синица-ученица! Не надоело тебе ещё учиться?

— А вам бездельничать не надоело?

Так и пошло у них: мать — на работе, дочка — в школе, а Лентяй и Лодырь дома сидят.

Сидели они, сидели да и к сиденьям приросли. Так сиднем и сидят. А усы у них выросли длинные-предлинные — до самого пола.

Сказка про вчерашний день

Жил-был мальчик Серёжа. На столе у него стояли часы-будильник, а на стенке висел толстый отрывной календарь. Часы показывали часы и минуты, днём и ночью говорили своё «тик-так, тик-так», а календарь показывал не часы и минуты, а месяцы и дни и молчал.

Но вот как-то раз календарь заговорил:

— Нынче уже восемнадцатое декабря, воскресенье, а Серёжа наш за уроки ещё и не принимался.

— Так-так, — сказали часы. — Уже скоро вечер, а он всё ещё где-то бегает. Время-то летит…

Вот набегался Серёжа, пришёл весь в снегу. Снял пальто, валенки и сел уроки делать, а за окном уже темно. Глаза слипаются. Буквы по странице бегают, как муравьи. Положил Серёжа голову на стол, а часы ему говорят:

— Тик-так, тик-так. Сколько часов прогулял, сколько минут потерял! Посмотри на календарь. Время-то летит…

Посмотрел Серёжа на календарь, а на листке календаря уже не воскресенье, а понедельник, и уже не восемнадцатое декабря, а девятнадцатое.

— Целый день потерял, — говорит календарь, — целый день!

— Что потеряно, то найти можно, — отвечает Серёжа.

— А вот попробуй поищи вчерашний день.

— И попробую, — говорит Серёжа.

Только он это сказал, что-то подняло его, и очутился он на улице. А на улице ещё светло, как днём, только не поймёшь — сегодня это или вчера. По мостовой мчатся машины. Отбежал Серёжа в сторону и видит — подъёмный кран тащит кверху стену с дверью и окнами, новый дом растёт всё выше и выше, и строители тоже поднимаются всё выше и выше.

Закинул голову Серёжа и кричит:

— Дяденьки! Не видать ли вам сверху, куда вчерашний день ушёл?

— Вчерашний день? — спрашивают строители. — А зачем он тебе нужен?

— Уроки сделать не успей, — отвечает Серёжа.

— Плохо твоё дело, — говорят строители. — Мы вчерашний день ещё вчера обогнали, а завтрашний нынче обгоняем.

«Вот чудеса! — думает Серёжа. — Как же это можно завтрашний день обогнать?»

И вдруг видит — мама идёт.

— Мама, — говорит Серёжа, — где бы мир вчерашний день найти?

— А зачем он тебе? — спрашивает мама.

— Понимаешь, я его как-то нечаянно потерял… Только ты не беспокойся, мамочка, я его найду.

— Вряд ли найдёшь, — говорит мама. — Вчерашнего дня нет, а есть только его след.

И тут же на панели — прямо на снегу — развернулся серебристый ковёр с красными цветами.

— Вот наш вчерашний день, — говорит мама. — Этот ковёр мы вчера на фабрике соткали.

Хотел Серёжа разглядеть цветок получше, как вдруг ковёр зашевелился, концы его поднялись, и Серёжа увидел перед собой не ковёр, а настоящий самолёт с серебряными крыльями.

Смотрит Серёжа — и цветы уже не цветы, а красные пятиконечные звёзды. Так и горят на крыльях!

И вот Серёжа уже сидит в кабине самолёта.

— Товарищ лётчик, — говорит Серёжа, — как хорошо, что вы меня на самолёт взяли! Давайте вчерашний день догоним! Часы говорят, что время летит, а мы