- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (95) »
тычка!
«Гран мерси, — сказал ей Робин. —
Если надо, я способен
В благодарность за тычок
Вбить вам в задницу сучок». —
«Ну так что ж, — Марго сказала, —
Я вам тазик показала.
Будьте, Робин, молодцом:
Было б нам совсем неплохо,
Коль поели б мы гороха
Прям над тазиком с сенцом».
Ветеран Великих Оргий,
Робин, как святой Георгий,
Устремился смело в бой.
И, начистив упряжь даме
Тем, что прятал меж ногами,
Горд остался сам собой.
Чуя вражеское рвенье,
Отдала на разоренье
Маргарита все места,
Говоря: «Паши, вояка,
От Кале да Салиньяка,
От Николы до поста.
Если чаще ты над тазом
Будешь лить в соломку пот —
Победишь в турнирах разом
Всех сеньоров и господ!»
Клеман Маро. Упрямка-грудь
Клеман Маро [Clément Marot; 1496–1544] — поэт эпохи Ренессанса, состоял на службе у Маргариты Наваррской, носил титул придворного поэта при Франциске I. В период гонения на протестантов был заточен в тюрьму, потом отправлен в изгнание. Автор боевых песен гугенотов. Противник религиозного фанатизма, он боролся за свободу и достоинство личности, был литературным новатором, оказал большое влияние на поэзию XVI–XVIII веков. Поэтическое наследие его разнообразно — от посланий в духе античности до сатиры и любовной лирики. Перевод Натальи Шаховской. Перевод публикуемых стихов выполнен по изданию «Les classiques de la littéature amoureuse» [Paris: Omnibus, 1996].УПРЯМКА-ГРУДЬ
Грудь беленькая, как яичко,
Грудь, врозь торчащая с сестричкой,
Грудь левая, милашка-грудь,
Бывало ль краше что-нибудь?
Грудь шелковистая, белее
И белой розы, и лилеи,
Тверда, как тверд и крутобок
Слоновой кости кругляшок.
Венчает вишенка тот купол:
Ее не видел и не щупал
Никто, но вот порукой честь —
Я знаю, что она там есть.
Итак, у грудки кончик алый;
Ту грудь не вынудит, пожалуй,
Ходить вверх-вниз, туда-сюда
Ни бег, ни тряская езда.
Грудь, предстающая персоной
Едва ли не одушевленной!
Тебя увидеть стоит раз —
И руки чешутся тотчас
Коснуться, взять тебя в ладонь…
Но разум говорит: не тронь!
Откроешь путь одним касаньем
И не таким еще желаньям.
О грудь в соку, кругла, бела,
Не велика и не мала,
Грудь, что взывает день и ночь:
Скорее замуж, мне невмочь!
Грудь, что, вздымаясь, как прилив,
Едва не разрывает лиф!
Счастливым будет человеком
Тот, чрез кого, налившись млеком,
Девичья грудь, обрящешь ты
Всю цельность женской красоты.
Пьер де Ронсар. Два стихотворения
Пьер де Ронсар [Pierre de Ronsard; 1524–1585] — «принц среди поэтов и поэт на службе у принцев», основатель и глава Плеяды, преобразователь французской поэзии, определивший ее путь на два последующих столетия, в юности был пажом сыновей Франциска I. Он готовился к дипломатической карьере, но тяжелая болезнь, приведшая к глухоте, помешала его замыслам. В 1545 году Ронсар принял духовный сан, не позволивший ему в дальнейшем жениться. В 1556 году стал придворным каноником, а в 1560-м — придворным поэтом Карла IX. Эпикуреец по мировосприятию, большую часть своей лирики Ронсар посвятил воспеванию любви и любимой (которая воплотилась в трех женщинах: Кассандре, Марии и Елене). Помимо невинных радостей любви он восторженно воспевал и плотские утехи. Перевод публикуемых стихов выполнен по изданию «Les classiques de la littéature amoureuse» [Paris: Omnibus, 1996].МИФ О ПЕЩЕРЕ
Хвала тебе, о аленькая прорезь,
Мерцающая в гнездышке своем!
Хвала тебе, о в счастие проем,
Мою отныне утоливший горесть!
Теперь с крылатым лучником не ссорюсь,
Что был моим жестоким палачом:
Мне власть его почти что нипочем,
Раз ночью я опять к тебе пристроюсь.
О прелесть-дырочка, опушена
Кудряшками нежнейшего руна,
Ты и строптивца превратишь в овечку;
И все любовники перед тобой
Должны б колени преклонять с мольбой,
Зажав в кулак пылающую свечку.
СОНЕТ
О мой ланцет — порою нежно-алый,
Порой вовсю таранящий копьем;
Чуть тронь — и опалишь таким огнем,
Что лишь во сне готов пылать, пожалуй;
Ты сладостный ликер — до капли малой —
Смакуешь в исступлении своем
С той, что готова ночью пить и днем
Забвенье этой страсти небывалой;
Воспрянь и не жалей своих щедрот,
Я только пол пути прошел, и вот
Усталый, кротко жду теперь, покуда
Смогу войти в сокрытый прежде рай,
Где мы вдвойне познаем, так и знай,
Не только чудо — предвкушенье чуда!
