конца дороги и остановилась. Лобовое стекло запотело, и водителя почти не было видно.

Я подождал секунд тридцать, дав ему возможность осмотреться, выступил из-за дерева и подошел сбоку. На мне был длинный серый плащ, серая шапочка-бини, а большую часть лица скрывал черный шарф. В руке я держал запечатанный водонепроницаемый пакет с документом, над которым работал последние три недели, а также координаты того места, где упокоилась Хейди Робс.

Стекло опустилось. Детектив Джон Галлан настороженно посмотрел на меня. Прямой и открытый с виду парень, на пару лет меня моложе, с черными курчавыми волосами и лицом, морщинки на котором говорили, что он не прочь посмеяться в хорошей компании.

— То, что находится здесь, содержит информацию чрезвычайной важности, — сказал я, подходя к окну. Сцена вполне могла бы войти в крутой боевик вроде «Миссия невыполнима».

— Вы уже сказали это по телефону. — Он посмотрел на пакет, потом снова перевел взгляд на меня. — Что это?

— Информация, имеющая отношение к одному старому расследованию. Человека признали виновным и осудили за преступление, которого он не совершал.

— Почему обратились ко мне? — Галлан даже не попытался взять пакет. — Почему не отнесли в ближайший полицейский участок?

— Я читал о вас, о делах, которыми вы занимались, и думаю, вам можно доверять. И еще я думаю, что содержимое документа привлечет ваше внимание. Особенно когда вы увидите имя человека, замешанного в ту старую историю. Важно, чтобы он попал в надежные руки честного человека.

— Как вы добыли информацию?

Я не смог удержаться от улыбки. Типичный для полицейского вопрос, попытка выяснить как можно больше. На его месте я спросил бы о том же.

— Скажем так, меня привели к ней обстоятельства. — Я подал пакет, и Галлан положил его на соседнее сиденье.

— Ничего больше сказать не хотите?

Я покачал головой:

— Ничего. Мне больше с этим делать нечего. — Я отступил от машины. — Спасибо, что приехали. И счастливого Рождества.

— Пожелал бы вам того же, — сказал он, задумчиво глядя на меня, — но я же не знаю, кто вы такой. Может, вы и не заслуживаете счастливого Рождества, а?

— Не знаю, — ответил я после короткой паузы. — Все зависит от точки зрения.

— У меня точка зрения простая — если вы хороший человек, то заслуживаете, а если плохой — нет.

— То же самое сказал бы один мой старый друг. Судя по тому, что я о вас слышал, вы хороший человек, так что радуйтесь. — Я повернулся и зашагал прочь.

— Вы не ответили на мой вопрос, — бросил он вслед, но я не обернулся и через несколько секунд услышал, как машина дала задний ход.

Я не ответил ему по той простой причине, что и сам не знал ответа.

Двадцать лет назад все было иначе. Было черное и было белое. Я был молод и рвался вверх, мечтая о будущем, которое вылеплю собственными руками. Не знаю, был ли когда-нибудь идеалистом, но я и впрямь считал, что делаю нужное дело, и гордился этим, хотя к полицейским уже тогда относились не так, как когда-то. Мне казалось, что быть полицейским лучше, чем бизнесменом или программистом. Меньше денег, но больше кое-чего другого. Я мечтал, что когда-нибудь женюсь и обзаведусь детишками, что пробьюсь вверх и дослужусь до инспектора или даже старшего инспектора, что буду защищать своих товарищей от нападок правительства, что посоветую министерству внутренних дел сократить бумажную волокиту и дать полиции свободу действий в борьбе с плохими парнями. Что люди будут спать спокойно, зная, что их охраняют такие, как я.

Мне и в голову не могло прийти, что я стану убийцей.

Да и кто об этом мечтает?

Когда я вернулся, уже начало темнеть. Я повернул ключ и поехал прочь. Не оглядываясь.

Примечания

1

Британский фотограф, получивший известность в 60-е годы XX в. благодаря фотографиям знаменитостей. — Примеч. пер.

(обратно)