бы колебаться.

— Ты все сделал правильно, Торак. Я думаю, его дух обретет покой.

Торак сглотнул. Наблюдая, как его приемный отец проворно орудует веслом, он почувствовал прилив любви к нему. Он хотел поблагодарить его за то, что тот снял такой груз с его души, за то, что наблюдал за ним, за то, что он был Фин-Кединном. Но вождь племени Ворона был занят, он обводил лодку вокруг затонувшего бревна и предупредил о нем Ренн, сидящую в другой лодке. Затем они выплыли из Челюстей в Открытый Лес, и Ренн широко улыбалась и вскидывала руки, а скоро и Торак присоединился к ней.

* * *

Той ночью они остановились на ночлег у Черной Воды, и Бейл явился к нему в последний раз.

Торак понимал, что видит сон, но он также знал, что происходящее реально. Он стоял на галечном берегу Залива Тюленей, наблюдая, как Бейл несет свою лодку к Морю. Бейл снова был здоров и силен и легко нес лодку на плече. Дойдя до отмели, он спустил ее на воду, запрыгнул в нее и взял весло.

Торак побежал к нему, отчаянно пытаясь догнать, но Бейл уже парил над волнами, словно баклан, и Торак остался позади.

Торак пытался позвать его, но смог только выдавить сдавленным шепотом: «Постой!»

В сверкающей глади Моря Бейл развернул свою лодку.

«Да плывет с тобой хранитель!» — крикнул Торак.

Бейл помахал веслом, описав им сияющую дугу, и широко улыбнулся.

«И с тобой, сородич!» — крикнул он в ответ.

А затем он уплыл на закат, и его золотые волосы развевались на ветру. Он плыл туда, где солнце опускается в Море, чтобы спокойно спать.

* * *

— Почему нет? — спросила Ренн три месяца спустя. — Ты же скучаешь по Волку. Как и я. Давай пойдем и найдем его.

Торак не ответил. Он был упрям, и Ренн знала, что бесполезно предлагать ему просто позвать Волка. Он бы не хотел испытать разочарование, потому что в последнее время Волк нечасто отвечал на его зов. Этим летом он приходил к ним временами, но, хоть он был по-прежнему радостным и игривым, и совершенно ясно было, что он оправился от потрясения, узнав, что Торак не волк, все же временами Ренн чувствовала, что он отдалился от них, словно был где-то еще. Торак не говорил об этом, но она знала, что он тоже это чувствует, и что в худшие мгновения он боится, что это означает конец их прежней дружбы.

«Так почему бы ему не пойти и не найти его?» — думала она с досадой.

— Торак, — сказала она громко, — ты же лучший следопыт во всем Лесу. Так давай. Ищи!

Однако ей пришлось признать, что выслеживать Волка было по меньшей мере странно. Хотя этим летом все было странным. Она все еще не привыкла быть колдуньей, и хотя Саеунн оставалась колдуньей племени, люди стали относиться к Ренн еще более настороженно, чем прежде.

Ее принадлежности тоже были новыми: новый целительский рожок и мешочек для трав (неожиданный подарок от Дюррайн), новый кремень, новый топор и нож. Новый лук. Она положила останки своего верного друга на кладбище племени Ворона, а старик из племени Зубра, который, как оказалось, знал Фин-Кединна в прошлом и обучил его делать луки, смастерил ей превосходный новый лук. Этот был из тисового дерева, напитанный лунным светом и приспособленный к стрельбе с левой руки. Но она никак не могла привыкнуть к этому и сегодня оставила его в стоянке, хотя уже начинала беспокоиться, что лук может почувствовать себя брошенным. И потому следующим утром она, скорее всего, возьмет его с собой.

Был Месяц Зеленого Ясеневого Семечка, и кипрей вырос по плечи. Было так жарко, что Рип и Рек летали с раскрытыми клювами, чтобы охладиться. Это было необычайно хорошее лето, дичи было много, и никто не болел серьезно. И хотя иногда Ренн просыпалась среди ночи от кошмаров про филинов и токоротов, она вскоре засыпала снова.

Сейчас она смотрела, как Торак нагнулся, чтобы оглядеть глубокую борозду, где волк разрыл землю, оставив свою метку. Он вздохнул.

— Это не Волк.

Позже он поднял клочок черной волчьей шерсти с можжевелового куста.

— У Волка есть немного черного в шкуре, — сказала Ренн с надеждой в голосе. — На хвосте и на плечах.

— У него шерсть черная только на кончиках, — сказал Торак. — Совсем непохожая на эту.

После этого он надолго погрузился в охотничий транс, как она называла это состояние, следуя по знакам, которых она не могла определить. Затем он вдруг присел, да так резко, что Ренн чуть не споткнулась о него.

У его колена она заметила слабый отпечаток волчьей лапы.

— Это Волк? — прошептала она.

Он кивнул. Его лицо было напряжено от надежды, и Ренн стало жаль его. Она сердилась на Волка за то, что он не чувствовал, как нужен своему Брату.

Но, пройдя еще немного, она отвлеклась и набрала немного зеленых лесных орехов в подарок. Прошлым летом Волк смотрел, как она обирала орехи с куста, а затем сделал то же самое, хотя он не обращал внимания на спелые и с аппетитом хрустел только зелеными.

Едва она подумала об этом, как вдруг в соседней долине раздался волчий вой.

Она уставилась на Торака.

— Волк? — произнесла она губами.

Он кивнул.

— Он просит нас пойти за ним. — Торак нахмурился. — Но я никогда не слышал, чтобы он так звал меня.

* * *

Они дошли до гребня у реки, и вдруг Волк бросился к Тораку, прижав его к земле в грубоватом волчьем приветствии, смешанном с отчаянными извинениями:

«Я так рад, что ты здесь! Прости, прости, я тоже скучал по тебе! Я счастлив! Прости!»

Наконец он спрыгнул с Торака и побежал к Ренн, чтобы повторить ей все то же самое, предоставив Тораку возможность оглядеться по сторонам.

Площадка вокруг Логова была забросана добела обглоданными кусочками костей и шкур, а земля плотно утоптана множеством лап. Торак заметил, что Волк исхудал, вероятно, оттого, что ему приходилось подолгу охотиться. Торак улыбнулся.

— Я должен был догадаться, — пробормотал он.

— И я, — сказала Ренн, отводя в сторону морду Волка. Ее глаза сияли, и она выглядела такой же счастливой, как и Торак.

Великолепная черная волчица с зелено-янтарными глазами появилась из Логова и потрусила к ним, виляя хвостом и вытягивая уши в робком приветствии.

«Ну конечно, — подумал Торак. — Так и должно быть».

Повернувшись к Ренн, он объяснил ей, что эта волчица была частью стаи, с которой он подружился прошлым летом. Вместе они смотрели, как она легла на живот и стала мести землю хвостом, а Волк тем временем исчез в Логове.

— Думаю, нам нужно чуть-чуть отодвинуться, — сказал Торак, внезапно почувствовав неуверенность в том, как им следует вести себя.

Они с Ренн отдалились на почтительное расстояние от входа в Логово и сели, скрестив ноги на земле. Им не пришлось долго ждать. Волк вышел,