“Еврейский вопрос” в творчестве Александра Солженицына. Опыт подведения итогов. — “Народ Книги в мире книг”, Санкт-Петербург, 2008, № 76.

Рубрика “In memoriam”. Это такие как бы проводы. “Что же касается еврейской темы, на свете было немало талантливых людей, недоброжелательно относившихся к евреям, и я не вижу в этом какой-то особой проблемы”. То есть не взыщите, господа-товарищи, он все равно умер антисемитом и клеветником. Попутно еще раз подвергнув сомнению “с помощью” Шаламова (“Солженицын ла2геря не знает и не понимает”) и солагерника А. С. — С. Бадаша — солженицынский “опыт зэка”; попутно процитировав, великодушно присоединившись , Шимона Переса (“Да хранит Господь душу его”), — Е. М. полузагадочно пишет: “Действительность не вписывается в однозначную черно-белую гамму, и во многих случаях достоинства человека органически связаны с его недостатками. Без готовности играть в чужие игры и прибегать к разного рода хитростям Солженицын не смог бы донести до западного мира свое послание о преступлениях сталинского режима. Шаламову, при всем его таланте, сделать подобное не удалось. Он был для этого слишком бескомпромиссен — не мог напечататься в Советском Союзе и получить необходимую известность. <…> При всех его тактических хитростях [Солженицын] был исключительно самоотвержен, просто маниакально одержим своими идеями (рассказать миру о лагерях? — П. К. ). Всю жизнь бодался с дубами и один раз даже победил”.

Подобные пассажи, как мне кажется, рассчитаны как раз на тех, кто не читал и никогда не прочитает, скажем, “Теленка” или тот же “Архипелаг”.

Примечателен и эпиграф из Окуджавы к этому рассудительному коллажу из цитат и умозаключений: “Нас осталось мало, мы да наша боль. / Нас немного, и врагов немного”. Ну что вы, это не цинизм, не злоба. Это, очевидно, такая констатация факта.

А. Г. Мосин, Д. Г. Шеваров. “Шмидт ужасно занят…” — “Наука. Общество. Человек. Вестник Уральского отделения РАН”, Екатеринбург, 2008, № 3 (25).

Первый текст в новой рубрике “Портрет современника” (цикл бесед об ученых-гуманитариях). О патриархе отечественной исторической науки Сигурде Оттовиче Шмидте беседуют писатель и историк. “Уже тогда я понял (на лекциях С. Ш. в середине 1990-х гг. — П. К. ), что Шмидта надо слышать . И дело не в ораторском мастерстве Сигурда Оттовича, читающего лекции с 1948 года, и не в его несомненном обаянии, а в том, что его речь, его интонации, его жестикуляция и мимика несут в себе столько эмоциональной информации, сколько ее не может вместить ни один текст <…>

Вспомним, что слово „педагог” в буквальном переводе с греческого — „ведущий дитя за собой”. Не „дающий образование”, а именно „ведущий за собой”! Сегодня об этом истинном назначении педагога общество может догадаться лишь по нескольким уцелевшим вершинам — таким, как Сигурд Оттович Шмидт. Если применительно к средней школе спор — на мой взгляд, бессмысленный — о роли и ответственности учителя как воспитателя еще продолжается, то высшая школа полностью отказалась воспитывать. Да, где-то остались какие-то воспитательные очаги (в Москве это некоторые факультеты МГУ, Свято-Тихоновский богословский университет, Государственная академия славянской культуры…), но в большинстве вузов с воспитанием, — а значит, и с истинным просвещением! — покончено. Значение личности педагога, его духовного и нравственного примера — об этом уже не слышно даже разговоров” (Д. Ш.).

И — из интервью Шмидта Шеварову: “С годами я понял, что самая большая ценность в человеке — сердечность, доброта, душевность. Умных людей много, но ум еще должен быть добрым”.

На_Че. Дом для старой ёлки… — Научно-методическая газета для учителей истории и обществоведения “История” (Издательский дом “Первое сентября”), 2009, № 1 (865).

Первый текст, открывающий стартовый номер года, — об открытии, представьте себе, Музея елочной игрушки в Клину. Искренние аплодисменты.

Жорж Нива. Подарок Георгия Георгиевича: жить русским языком. Перевод с французского Нонны Паниной. — “Знамя”, 2009, № 2.

Мемуар, автобиографическое эссе, рассказ-признание. Уникальное, короче говоря, в случае с этим литератором выступление. Неповторимое, единственное.

Протоиерей Петр Перекрестов. Можно ли молиться вместе с католиками? Записал Леонид Виноградов. — “Нескучный сад”, 2009, № 2 <http://www. nsad.ru>.

Отец Петр родился в Монреале, внук белого офицера, сын эмигрантки. С детства прислуживал в храме, учился в церковно-приходской школе. Окончил Троицкую семинарию в Джорданвиле, в магистратуре занимался русским языком и литературой, служил диаконом в Торонто. В 1980 году рукоположен во священники и переехал в Сан-Франциско. Клирик храма иконы Божией Матери “Всех скорбящих Радость”.

“Экуменические молитвы на больших собраниях, на мой взгляд, сродни супружеской измене. Такое сравнение мне кажется уместным, поскольку в Евангелии отношения Христа и Его Церкви описываются как отношения Жениха (Агнца) и его жены-Невесты (Церкви). Вот и давайте рассмотрим проблему не с позиции политкорректности (тут мы точно не найдем ответа), а в контексте семьи. В семье есть свои правила. Семью связывает любовь, а с понятием любви тесно связано понятие о верности. Понятно, что в миру всем приходится общаться со многими людьми другого пола. С ними можно иметь деловые отношения, дружить, но если мужчина вступает с другой женщиной в связь, это измена и законное (для его жены) основание для развода. Так и молитва…

Вопрос о молитве с инославными обычно ставится либо людьми душевными, для которых главное — хорошие отношения, либо, чаще всего, апологетами экуменизма. Да, главное — любовь, Бог есть Любовь, но Бог есть и Истина. Нет истины без любви, но и любви без истины. Экуменические молитвы как раз размывают истину. „Пусть Бог у нас разный, но мы верим в Бога, и это главное” — в этом суть экуменизма. Понижение высокого. В восьмидесятые годы в экуменическое движение активно влились православные. Ответьте мне, пожалуйста, благодаря свидетельству Православия на экуменических собраниях хоть один человек перешел в Православие? Мне такие случаи неизвестны. Если и были отдельные случаи (реально всех приводит к вере Сам Господь, а для Него все возможно), они замалчивались хотя бы потому, что они не соответствуют экуменическому духу — толерантности и терпимости ко всем и вся. Я знаю случаи, когда люди приезжали в Россию, молились в храмах на литургии и переходили в Православие. Или ездили в монастыри, видели старцев и переходили в Православие. Но чтобы кого-то экуменические ассамблеи