Арнольду Шварценегеру из фильма «Вспомнить все», странствовать по красным морям Марса, не покидая своих кресел. Сегодня виртуальная реальность (VR) — это неотъемлемый элемент попкультуры. От аркадных игрушек от Horizon Entertainment до целых тематических парков с аттракционами наподобие «Аладдина» в Диснейленде (Орландо), от телесериалов «VR.5» студии Fox до кинофильма «Газонокосильщик». Дантист из Сан-Франциско надевает на своих пациентов VR-шлем и отправляет в виртуальное путешествие по миру грез, а сам тем временем лечит им зубы. Студенты-медики оперируют виртуальные тела посредством компьютерной обучающей системы, разработанной компанией Cine-Med, а прикованные к инвалидным коляскам паралитики из Медицинского центра ветеранов войны Бронкса на один-два часа обретают подвижность и гоняются за монстрами по мрачным виртуальным склепам в игре Heretic^{13}.

Другие технологии вообще являются чем-то из области фантастики. Так, К. Эрик Дрекслер, отец-основатель нанотехнологии, мечтает о создании самовоспроизводящих молекулярных машин, так называемых «наномашин». Гипотетически такие микроскопические устройства могли бы поглощать нефтяные пятна или рассасывать токсические облака, уничтожать пораженные сегменты ДНК в клетках больных СПИДом и, тем самым, лечить их, или восстанавливать на клеточном уровне организм, подверженный естественному процессу старения, делая человека практически бессмертным.

А теоретик искусственного интеллекта Ганс Моравек хладнокровно убеждает нас, что мы находится на пороге «постбиологического» мира и что из механических форм жизни, наделенных разумом и способностью саморазмножаться, «вырастут организмы, ничуть не уступающие по сложности нам самим». «Вскоре,— считает он,— все мы будем закачивать наши души в память компьютеров или тела роботов и навсегда распростимся с нашей немощной плотью». 

Очевидно, что киберкультура приближается ко скорости отрыва не только в философском, но и в технологическом смысле. Она изобилует туманными мечтами о преодолении всех и всяческих границ — как метафизических, так и физических. По иронии судьбы само научное мировоззрение и научно-технический прогресс привели, как считают некоторые, к духовному вакууму и распаду общества, которые являются благодатной почвой для того, чтобы суеверия, связанные с «миллениумом», породили техно-эсхатологию — теологию «катапультируемого кресла».

Все чаще и чаще в размышлениях ученых, писателей-фантастов и футурологов можно уловить милленаристский мистицизм^[6]. Г. Моравек предсказывает появление к 2010 году искусственного разума, не уступающего человеческому. Он считает, что это приведет к огромному скачку в развитии роботов и, в конечном счете, к тому, что наш мир будет управляться подобными богам машинами. В память о прошлом эти кибербоги смогут «оцифровать» человеческую расу и сохранить ее в компьютерном мире — виртуальном эквиваленте Криптонского «города в бутылке» в Крепости Одиночества из знаменитого сериала про Супермена. В том же духе рассуждает математик и писатель-фантаст Вернор Виндж, который считает, что кибернетическая революция приведет к появлению в 2005–2030 годах «разума, превышающего человеческий». И тогда сверхразумные машины станут сами распоряжаться своей судьбой, производя еще более умных потомков с еще большей скоростью. Неизбежным результатом этого будет появление сверхразвитого, технически улучшенного постчеловеческого мира.

Физик Фрэнк Тайплер в своих домыслах заходит еще дальше, примиряя физику с метафизикой. В своей книге «Физика бессмертия: Современная космология, Бог и воскресение мертвых» он предлагает не что иное, как «доказуемую физическую теорию всеприсутствующего, всесведущего и всемогущего Бога, который однажды в будущем воскресит каждого из нас для вечной жизни в загробном мире, который в сущности является христианско-иудейским раем»^{14}. Тайплер помещает «точку Омега» (термин, заимствованный у французского теолога Пьера Тейяра де Шардена^[7]) бесконечной плотности и температуры, в которую превратится наша вселенная в момент «большого взрыва наоборот» — так называемого «большого сжатия». Энергия, полученная в результате этой имплозии, может быть использована для работы космического компьютерного симулятора (наподобие «голодека» из сериала «Стар Трек: Новое поколение»), обладающего бесконечной вычислительной мощью, разумеется, достаточной для того, чтобы вернуть к (виртуальной) жизни все живые существа.

Техно-трансцендентальные теории «нетрадиционных» физиков и исследователей искусственного интеллекта во многом пересекаются с премилленаристскими пророчествами провидцев нью-эйджа, многие из которых разговаривают на характерном для нашего времени «научно-фантастическом» языке. Последователь Тимоти Лири киберделический философ Теренс Маккена^[8] выпустил программный пакет «Волна времени Ноль» (Timewave Zero), идеально иллюстрирующий его видение конца истории, который наступит, если быть точными, 12 декабря 2012 года с приходом невыразимой «ужасной тайны». Так он называет «трансцендентальный объект в конце времени». Гибрид загадочного монолита из «Космической одиссеи 2001 года» Стэнли Кубрика и «точки Омега» Тейяра де Шардена (эволюционного богоявления, которое знаменует собой пришествие «Сверхчеловеческого»), «трансцендентальный объект» Маккены представляет собой, как он сам говорит, «космическую сингулярность», термин, берущий начало из теории хаоса и обозначающий в динамической системе точку перехода из одного состояния в другое. Маккена полагает, что пришествие этой «космической сингулярности» возвещает кибернетический «Сад земных наслаждений», где

все технические устройства существующего мира уменьшились до точки, растворившись [в природе] и рассыпавшись, как песчинки по пляжам этой планеты. И все мы, нагие, живем в раю, но всего в одном миге от этого царят кибернетическая связанность и способность поставлять произведенные товары и информацию, имеющиеся в этом мире^{15}.

Приближается миллениум, и мы становимся свидетелями того, что Лео Маркс называл «риторикой технологического бума» — это гимны прогрессу, которые появляются «как пена на волне чрезмерного самоуважения, потопляющая все дурные предчувствия, проблемы и противоречия»,— и эсхатология, которая на протяжении всей истории структурировала западное мышление в той или иной форме (в форме христианско-иудейского Второго пришествия, капиталистического мифа о бесконечном прогрессе или предопределенного марксистами триумфа пролетариата